Непростая история

— Плачу?.. Что ты?.. Это от радости. Значит, ты считаешь, что я располнела? Ну-ка, дай руку! — Она положила его тяжелую ладонь к себе на колено; это был жест большого доверия. — Ну, что? Нет, ты пощупай, пощупай!.. Ни жиринки. И все от плавания. Я весь месяц не вылезала из Оскола.

Сквозь тонкую ткань Кирилл чувствовал упругую полноту ее тела. Осторожно, чтобы не обидеть девушку, он убрал руку.

— Как Москва хороша! — восхищалась вслух Лера. — А в Слободке все так мелко, неинтересно. Дома по-старому, родители здоровы, начинают стареть понемножку. А как Антонина Ивановна? — вспомнила она.

— Сейчас ей лучше. А было худо. Очень худо.

— Да? — только и сказала Лера. Тут она вспомнила о комнате, которую они едут смотреть. — Один знакомый уезжает в длительную командировку, хочет сдать ее...

— Твой знакомый? — поинтересовался Кирилл.

— Если бы мой... — Она вздохнула. — В том-то и дело, что я его совсем не знаю. Просто мне сказали: нужно осмотреть комнату немедленно, пока ее не занял кто-нибудь другой.

— А сколько платить?

— Тоже не знаю. Вообще я ничего не знаю, милый. Потому и просила тебя сопровождать меня.

А он-то рисовал в мечтах, как привезет ее с вокзала прямо к себе домой. С вокзала?! Одинцов снова спутал все карты...

— Послушай, Лера, о чем я хочу тебя спросить. А куда девал Виктор Алексеевич свою невесту?

Девушка метнула на него быстрый взгляд, испуг проглядывал в нем, словно он подслушал ее тайные мысли.

— Не знаю... А почему ты меня об этом спрашиваешь?

— Потому, что я ничего не понимаю...

— Видишь ли, милый... Я не хотела говорить об Одинцове, зная твое к нему отношение, но если ты сам его вспомнил... Хозяин комнаты, которую мы едем смотреть, знакомый Виктора Алексеевича... Одинцов- вскользь упомянул о нем по дороге в Москву, когда я жаловалась на жилье, а сегодня утром заехал ко мне в Подрезково сообщить о комнате... Тебе это не нравится?

Кирилл криво усмехнулся. Конечно, Одинцов, как можно было сомневаться в этом? Сначала подвез, —теперь жилье подбирает... Все очень логично. Только Виктор Алексеевич не из тех людей, кто делает что-либо задаром. Или она дала ему гарантии?

— Какие гарантии, о чем ты болтаешь? — Девушка обиделась и в то же время казалась смущенной. — Комната ведь не Одинцова. И я сама буду платить за нее...

Машина выехала на Фрунзенскую набережную, справа потянулись высокие новые дома. Взглянув на бумажку с адресом, Лера попросила шофера остановиться у нужного дома.

— Даже не знаю, вместе нам идти или мне одной подняться?.. Пожалуй, для начала неловко являться вдвоем к незнакомым людям... Ты подожди меня здесь, милый!

Кирилл остался в такси. Он слушал потрескивание невыключенного счетчика, глядел, как медленно поворачивается диск с красными цифрами, и думы его были невеселы. Леру совершенно не интересует, как он тут жил без нее, и что у него дома, и как движется его работа. Вот она и приехала, но не к нему, это ясно, как день. Чужая, совсем чужая!

Он опустил стекло. Не нравился ему этот большой серый дом, где она собиралась жить. И Фрунзенская набережная не нравилась. А почему, собственно? Что-то связано с ней, но что именно — он не мог вспомнить.

Вернулась Лера, ее походка была не такой бойкой, и вся она казалась какой-то подавленной.

— Ничего не вышло? — спросил он.

— Потом расскажу... Уедем отсюда скорее... — Садясь в машину, она со страхом оглянулась на подъезд серого дома.

— Куда едем? — спросил шофер, поворачиваясь к ним.

— Все равно, — проговорила Лера устало.

— Обратно в центр! — сказал Кирилл шоферу.

Развернувшись, машина помчалась в сторону Москворецкого моста. По реке плыл водяной трамвай, переполненный людьми.

— Дорого? — спросил Кирилл.

— Что? — не поняла девушка.

— Я говорю: дорого за комнату запросили?

— Да. Вообще мне условия не подходят. — Лерины губы обиженно дрогнули, словно она с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. — Да, в чем-то ты был прав, Кирилл.

— Ты можешь ничего не говорить, Лера. Но если тебе будет легче оттого, что ты выговоришься — говори!

Она могла бы порассказать ему все то, что пережила за эти короткие минуты, если б он понял ее без дополнительных объяснений. Поднявшись в лифте на нужный этаж, Лера позвонила, обдумывая про себя, что скажет квартирной хозяйке. Дверь неожиданно открыл Виктор Алексеевич — улыбающийся, свежевыбритый, в мохнатом халате: видно, он только что принял ванну и неплохо себя чувствовал. В приоткрытую дверь был виден низкий столик с вазой, наполненной фруктами, негромко играл магнитофон.

— Вы? — изумилась она.

— А кого ты ожидала встретить?.. Заходи, детка!

— Но вы ж сказали, что сдается комната... Что это квартира вашего уехавшего приятеля...

— Так точно. А когда он уезжает — это моя квартира без номера. Сейчас и твоя. Но, может, ты, Валера, войдешь? Не будем же мы переговариваться через дверь... — Он хотел взять ее за руку. Лера поспешно убрала руку за спину.

— Нет, нет! Внизу меня ждут...

— Малышев?.. Фи, это было не самое умное, детка, тащить его за собой.