Увидев же, ЧТО именно Шода учудил в финале, девушка покраснела, отвела взгляд, прыснула в кулачок… но потом не выдержала — и звонко рассмеялась.
А смех этот затерялся посреди потрясенного, возмущенного, истеричного, одобряющего и веселого шума, который захватил все трибуны.
— В-вы… вы можете это вырезать⁈
— Нет, нет, Кояма-сан, это же прямая трансляция…
— Отключите!
— Но здесь есть и другие каналы, а у нас контракт, мы не имеем права…
— Сделайте перерыв на рекламу!
— Е-есть, Кояма-сан!
«Эпатаж, провокация, сексуальная объективизация — игра на грани приличий — это более чем полезные инструменты для про-героя! Но… но это… но не это же⁈»
— Проклятье! — выругалась Полночь, сбросив звонок, сжимая кулаки и в бессильной ярости глядя на поле стадиона.
Того самого стадиона, на котором валялся без сознания Шода — окровавленный, переломанный, но не сломленный. И с идиотской улыбкой до ушей.
Тот самый стадион, на котором грозный и талантливый Шинья никак не мог понять, почему добрая половина зрителей хохочет, другая возмущенно кричит — а Мик все никак не объявит его победу, судя по звукам, чем-то подавившись.
И тот самый стадион, на бетонной арене которого причудой Шоды был выбит гигантский, грубый, но вполне узнаваемый рисунок мужского полового…
🍆.
…
Глава 20
«Знамения». Часть I
Мне было много, много лет.
Но когда-то и я был молод…
То было смутное время.
Я делал что мог: держался на плаву, зарабатывал деньги и недосып, помогал людям, защищал свои интересы, обеспечивал семью…
Когда добился чего-то, родилась идея — изменить мир.
Вернее, не так. Спасти мир…
Подготовка требовала многих, многих лет.
Возможно, именно от веса подобной задачи я поседел раньше времени.
Конечно, мне пытались помешать.
Глупцы назвали мою причуду Все-для-Одного. Невежественные, слепые черви, которые копошатся у подножья эволюционной лестницы, лишь изредка доползая до полированных дверей социального лифта. Готовые на все, лишь бы продлить аренду своего спокойного мирка еще на пару лет. Они не понимали. Не хотели понимать.
… шло время. Я приблизился к тому, что почти захватил мир.
Потом мой худший, ненавистный враг, Всемогущий — возникший случайно, глупо, из-за моей собственной недальновидной прихоти — нанес мне удар, от которого я так до конца и не сумел оправиться.
Однако, выжил. И нашел выход, как и всегда.
Но вдруг… в один чудовищный день… я почувствовал, что уже
В ней будто проснулось еще одно сознание.
Оно помнило другую жизнь. Другой мир. Было там полицейским. Школьником. Студентом. Мужем. Как мы с братом в детстве, этот человек читал комиксы, мангу, и на ее страницах был… я.
Я захватил захватчика, стер личность, подчинил его память.