Нерушимые каменные мосты

– Для меня нет никакой разницы. Или ты думаешь, что если заявился сюда в костюмчике, с дипломом врача, я тут же начну изливать душу, рассказывая слезливые истории о моем детстве? Ты ошибся! Ничего я не стану тебе рассказывать!

– Ладно, – Ливиу перестал улыбаться, но в прищуренных глазах затаилась лукавая насмешка, – я тебе кое-что расскажу. Я же обещал все объяснить.

Психиатр открыл небольшой портфель, откуда извлек серую папку. Кристи попыталась незаметно прочитать надпись на обложке. К сожалению, девушке не удалось этого сделать. Чтобы осуществить задуманное, ей бы пришлось подойти вплотную к парню.

– Вижу, ты умираешь от любопытства, – усмехнулся Ливиу. – Я удовлетворю его. У меня в руках твоя медицинская карта, которую мне любезно предоставила Констанца. А также копия записей из архива местного госпиталя, в которой подробно описан твой диагноз и твое состояние на момент поступления в отделение скорой помощи.

Доктор заметил, как Кристи побледнела. Ее пальцы вцепились в покрывало, судорожно сжимая его. Глаза девушки нервно забегали из стороны в сторону, она не желала встречаться взглядом с врачом.

– Я медик – мой долг оказывать людям помощь, когда они в ней нуждаются.

– Я не просила тебя помочь мне, – прошептала с надрывом Кристи. В горле у нее пересохло от волнения.

– Позволь, я договорю. После, я тебя с удовольствием выслушаю, – голос Ливиу звучал мягко, но Кристи знала, что намерения его были тверды.

Он не уйдет, пока не закончит свою болтовню. А девушке совершенно не хотелось, чтобы психиатр обсуждал с ней ту ночь. Она не желала делиться с врачом своим горем.

– Диагноз: депрессия. Мне кажется это – врачебная ошибка. Мой коллега совершил ее либо непреднамеренно, либо по чьей-то просьбе. В прошлом ты получила психологическую травму, но ты не больна. Ты здорова, просто очень зла на кого-то или на что-то.

– Священник говорит: я не одержима, психиатр – я не больна. Что же со мной, доктор? Может вы недостаточно квалифицированы, и не замечаете очевидного?

– Сарказм? Ты лишь подтверждаешь мою версию. Три года назад, что-то случилось с тобой. Что-то плохое, что-то страшное. Произошедшее настолько выбило тебя из колеи, ты сломалась и попыталась покончить с собой. Я допускаю, что ты собственноручно вскрыла себе вены, но остальное…

Ливиу открыл папку, перелистал несколько страниц и остановился.

– Сотрясение мозга, множественные гематомы по всему телу, рваные раны, ссадины, маточное кровотечение, повреждение наружных половых органов…

– Хватит!!!

Кристи вскочила с кровати и попыталась вырвать из рук Ливиу папку. Психиатр успел подняться со стула и отбросить папку в сторону. Он молниеносно схватил Кристи за руки и притянул ее к себе. Глаза девушки пылали ненавистью и отчаянием. Она громко и часто задышала, словно у Кристи случился приступ астмы. Ливиу крепко сжал запястья, положив ее кисти к себе на плечи. Ему хотелось ее обнять, но врач сдержал себя. Он чувствовал боль, которую пришлось пережить Кристи. Боль, которая все эти годы пускала корни в ее сердце, превращаясь в древо ненависти и презрения.

– Расскажи мне правду. Я искренне желаю тебе помочь,– прошептал он глядя ей в глаза, которые заблестели от слез.

– Мне не нужна ничья помощь! Я сама справлюсь, – процедила Кристи.

– Ты сильная, я вижу! Все эти годы ты сохраняла трезвость ума. Ни наркотиков, ни алкоголя. Единственный твой недостаток – это склонность к вандализму и хулиганству. Проанализировав твои поступки, я отметил занимательную деталь – вся твоя ненависть, так или иначе, связана с христианской религией.

– Отстань, – Кристи, воспользовалась моментом, что Ливиу ослабил хватку, высвободила руки и отбежала к двери, – Тебя не касаются мои увлечения и черти в голове!

Девочка стала беспокойно проворачивать ключ в замке, пытаясь отворить дверь. Наконец, ей удалось справиться с волнением, и она открыла дверь нараспашку.

– Уходи, беседа окончена, доктор.

Ливиу улыбнулся и покачал головой. Такой реакции следовало ожидать. Но Кристи не учла одного. Доля психиатра быть терпеливым с пациентом. А у него терпения было хоть отбавляй. Ливиу подождет. И однажды Кристи придет к нему и все сама расскажет.

Подняв брошенную папку с пола и засунув ее в портфель, доктор неторопливо покинул комнату. Оказавшись в коридоре, он обернулся.

– Если ты захочешь поговорить со мной, как с другом, а не врачом, я буду рад. И если ты отважишься попросить у меня помощи, как у доктора, знай, я всегда готов.

Кристи, не удостоив врача ответом, захлопнула перед его носом дверь. Три года она была совершенно одна. Она научилась справляться в одиночку со своими проблемами. Вечные стычки с матерью, бессмысленная битва с религиозными догмами, неудачные попытки уйти от реальности, скрываясь за мрачным макияжем и на территории погостов, все это воспитало в ней отчужденность. Ливиу стал первым человеком, который зародил в ее темной душе искру доверия. Но она слишком мало знала его, чтобы открыться, хотя понимала, что возможно он действительно сможет помочь излечить боль, терзающую душу.