Несчастья невских берегов. Из истории петербургских наводнений

О ноябрьских наводнениях свидетельствуют материалы Российского государственного архива Военно-морского флота: «Ноября 11 дня 1833 г. от начальника Главного морского штаба Моллера 2-го Господину флота Генерал-интенданту. Весьма нужное: Государь Император повелеть соизволил принять ныне за правило, чтобы при возвышении воды выше 6 фут над ординарною, из пушки, стоящей внутри Главного Адмиралтейства, был произведен немедленно один выстрел, который повторять каждые четверть часа, пока вода не убудет ниже 6 фут. Высочайшую Волю имею честь сообщить Вашему Превосходительству для надлежащего сведения и исполнения».^[41]

Из записки морского министра Моллера 1-го, составленной 13 ноября, т. е. после второго ноябрьского наводнения, следует, что царский указ не был исполнен из-за несогласованности действий Петропавловской крепости и Адмиралтейства: «Государь Император изволил заметить, что в прошедшую ночь, несмотря на чрезвычайное возвышение воды, не производилась пушечная пальба из С. – Петербургской крепости. На вопрос Его Величества о причине сего упущения господин комендант отозвался, что по изданному блаженной памяти Императора Александра Перваго положению, крепость производит пальбу, только когда подает тому сигнал пушка главного Адмиралтейства. Но такового не было».^[42]

Подробнее развитие системы штормовых сигналов в Петербурге рассмотрено в упоминавшейся статье автора.^[43]

1834 г., 30 августа – 161 см, низшее из опасных, но связанное с важным историческим событием.

По описанию П.П. Каратыгина: «…год открытия Александровской колонны. Накануне этого торжества в ночи с 29-го на 30-е августа жестокая буря со значительной прибылью воды разразилась над Петербургом». Приводим рассказ о ней вдохновенного поэта В.А. Жуковского, воспевшего Александра Благословенного при жизни и после смерти: «День накануне был утомительно душен, воздух давил как свинец, тучи шумели, Нева подымалась, и был в волнах ее голос. Молнии за молниями, зажигаясь в тысяче местах, как будто стояли над городом. Колонна уже стояла на своем месте посреди окружающего ее мрака и бури твердая, как тайная воля спасающего Бога, дабы на другой день под блеском очищенного неба торжественно явиться символом свершившегося „Божия обета“».

1852 г., 15 октября – 161 см, низшее из опасных, но вызвавшее суматоху в Мариинском театре, отчасти из-за «пророческих» предсказаний.

По описанию П.П. Каратыгина: «…Какой-то дурак пустил молву о необыкновенном бедственном наводнении. Кто был этот пророк, полиция не доискалась, но пророчество ходило из уст в уста, тревожа одинаково и темный люд и просвещенных людей. С первых чисел октября погода была очень бурная. В половине октября, чуть не на десятом приступе бушевавшей Невы, произошло наводнение. Это был самый разгар осеннего сезона: балы, рауты, театры, собрания в клубах. Именно при представлении „Гугенотов“ при громадном стечении публики в зрительную залу поспешно вошел тогдашний обер-полицмейстер А.П. Галахов и громко сказал: „Господа! Наводнение! Вода залила Театральную площадь!“ Поднялась суматоха. Ложи мгновенно опустели. Принужденный разъезд происходил на площади, на четверть аршина ^[44] покрытой сплошной лужей. Наводнение принадлежало к числу небольших и ограничилось 5-ю футами».

1853 г., 20 сентября -221 см, 51-е по высоте.

«В воскресенье 20-го сентября вечером была сильная буря. Морской ветер, особенно усилившийся с 6-ти часов, поднял воду почти до 7-ми футов. К 4 часам утра буря немного стихла. С улиц в Галерной гавани утром 21-го вода еще не везде сбыла. На Большой проспект Васильевского острова бурею пригнало большое двухмачтовое судно. Вода здесь доходила до Косой линии».^[45]

1863 г., 8 октября -227 см, 45-е по высоте, самое высокое среди восьми (!) наводнений того года.