Несчастный случай

- В один прекрасный день ты всех нас отравишь, - сказала его жена с легким смешком. - Мэри находит их в лаборатории и ставит сюда на полку, даже не удосужившись вымыть. Да что тут говорить! Недавно ты использовал одну из них для цианистого калия. Нет, Джордж, правда же, это ужасно опасно.

Мэрроудэн, похоже, был немного задет ее нотацией.

- А зачем твоя душечка Мэри таскает вещи из лаборатории? Она вообще не должна там ничего трогать!

- Но ведь мы сами часто оставляем их там с недопитым чаем. Откуда же ей знать? Ну, милый, будь же благоразумен.

Профессор удалился в лабораторию, что-то обиженно бормоча себе под нос, а его жена, улыбнувшись, залила чай кипятком и задула пламя маленькой горелки.

Эванс был озадачен. И однако, отблеск истины уже брезжил перед ним. По какой-то причине миссис Мэрроудэн открыла свои карты. Неужели такой вот и будет "случайность"? Говорила ли она все это лишь затем, чтобы заранее подготовить себе алиби? Чтобы, когда "несчастье" все же произойдет, он был вынужден давать показания в ее пользу? Но это же глупо, потому как...

Внезапно у него перехватило дыхание. Она разлила чай в три чашки. Одну подала ему, другую взяла себе, а третью поставила на маленький столик возле камина, где обычно сидел ее муж. И, когда она ставила эту последнюю чашку, ее губы на миг изогнулись в странной чуть приметной улыбке. Эта улыбка сказала Эвансу все.

Теперь он знал!

Изумительная женщина - страшная женщина. Никаких приготовлений, никаких проволочек. Она сделает это сегодня - сейчас! - и он будет ее свидетелем. От подобной дерзости захватывало дух.

Это было умно - чертовски умно! Он никогда не сможет ничего доказать. Очевидно, ей неизвестно о его подозрениях, ведь она действует не теряя ни секунды. Да, ошеломительная стремительность мысли и поступков.

Он перевел дыхание и наклонился вперед.

- Миссис Мэрроудэн, у меня, знаете ли, бывают иногда причуды... Вы уж простите мне одну из них, хорошо?

Она вопросительно на него взглянула: ничего похожего на подозрительность не промелькнуло в ее карих глазах.

Он поднялся, взял ее чашку и, подойдя к столику у камина, заменил на стоявшую там. А ту поставил перед ней со словами:

- Мне бы хотелось, чтобы вы выпили это.

Их глаза встретились. Взгляд миссис Мэрроудэн был пристальным и каким-то загадочным. Кровь медленно отхлынула от ее лица.

Она неспешно протянула руку и взяла чашку. Эванс затаил дыхание. Неужели все это время он ошибался?

Она поднесла чашку к губам. Потом, вздрогнув, быстро отвела ее и выплеснула в стоявший рядом горшок с папортником. Откинувшись на спинку стула, она вызывающе посмотрела на инспектора.

Тот облегченно перевел дух и наконец расслабился.

- И что же дальше? - спросила женщина, но теперь ее голос звучал по-иному. В нем появилась легкая насмешка и вызов.

- Вы очень умная женщина, миссис Мэрроудэн, - безмятежно проговорил инспектор Эванс. - Думаю, вы меня понимаете. Повторений быть не должно. Вы ведь знаете, о чем я?

- Знаю.

Ее голос был ровным и совершенно бесстрастным.

Эванс, удовлетворенный, кивнул. Она действительно была умной женщиной. И вряд ли желала угодить на виселицу.

- За вас и вашего мужа, долгой вам жизни, - многозначительно произнес он, поднося к губам чашку.

После первого же глотка лицо его страшно исказилось...

Он попытался встать, закричать, но ни тело, ни голос его не слушались. Лицо налилось кровью. Он завалился назад, судорожно цепляясь за кресло...

Миссис Мэрроудэн наклонилась, наблюдая за ним. По ее губам скользнула улыбка. Она заговорила. Очень тихо и мягко:

- Вы сделали ошибку, мистер Эванс. С чего вы взяли, будто я хочу убить Джорджа? Чушь какая! Самая настоящая чушь.

Она посидела еще немного, глядя на мертвого мужчину - третьего, попытавшегося стать у нее на пути и разлучить с тем, кого она так любила...

Она снова улыбнулась, как никогда походя в этот момент на мадонну, затем, чуть повысив голос, позвала:

- Джордж, Джордж! Ну иди же сюда скорее. Боюсь, произошло страшное несчастье. Бедный мистер Эванс...