Несерьёзный

придётся с кем бодаться?!

Картошкой ведь кидаться

начнёт он собираться,

не сможет удержаться

от спора в колке дров,

потом и до цветов

дойдёт, ей богу, дело,

в глазах аж потемнело.

Морковка, огурцы,

аграрные спецы,

чтоб нас переучить

пропалывать гряды.

Не избежать беды.

Наш всяко, хоть дурной,

да вроде как родной!»

X

Услышал бог Акил

(он мимо проходил)

Стенания народа

Про ужас несвободы.

Взгрустнулось. Приуныл.

И в думах так застыл,

Про весь мир позабыл:

И как помочь их роду

Спастись от сумасброда?

И с трепетной заботой

Он ангелов просил:

«Летите поищите

Мне странника найдите,

Ему всё объясните

И вежливо спросите

Не смог бы он помочь

Прогнать бандитов прочь?»

И ангелы спешили,

К заданью приступили,

Смекалку проявили,

Да быстро убедили

Героя в эту ночь

Сомненья превозмочь.

Он сам ведь был не прочь

На суд тех приволочь.

XI

И нашему герою

Миракл имя в пору.

Он по миру всё ездил,

Да по морю ходил,

Учения учил,

С толпою говорил.

И вот домой вернулся,

Ох, кругом оглянулся,

Вот честно, ужаснулся!

Скорее встрепенулся,

В работу окунулся.

Строчил он всё бумагу,

Как править страной надо!

И так он возгордился

Собою, что светился.

Во сне сам себе снился,

У зеркала крутился,

Над имиджем трудился,

Да, скажем, не ленился,

Что про людей забыл,

Своему «Я» служил.

Потом сходил на площадь,

С народом, да попроще

Беседу заводил.

И вроде ж объяснил,

Что во главе вредитель,

Страшнейший разрушитель

И даже отравитель,

Одним словом душегуб.

Разозлился местный люд,

К Цап-царапу стал он груб.

И по улицам столицы,

Прям волной (как говорится)

Недовольная толпа

Со всей силы, что могла

Хлынула и понесла

Неугодного царька!

Только он не так уж прост,

Не отдаст любимый пост!

Завязалася борьба,

Прибежала солдатня,

Может даже и стрельба

Пожурила мужика!

Половина разбежалась,

Половина задержалась

И Миракла-храбреца

Всё тащили без конца

Слуги гнусного лжеца,

А потом возле крыльца,

Где подземная тюрьма

На руки ему, гремя

Кандалы надели. Зря.

Но, однако, разогнали.

Недовольных истязали,

В списки чёрные вписали.

Вот таращатся. Сидят.

То тихонько говорят,

Их шугнут, они молчат.

Смотрит сверху бог Акил,

Что свой люд не защитил,

Он героя предложил

И его не сохранил:

«Сколько можно, не пойму,

На меня вешать вину?

Неужели вы как дети

Всех беспомощней на свете?!

Я ведь вижу есть народы,

Собирающие всходы,

Что посеяли пожнут,

Жизнь-то ладную ведут!

Я услышал ваше рвенье

И послал же вам спасенье,

Но вы бросили его!

Он в темнице отчего?

Почему и для кого?

Отвечают ему братцы,

Что Миракл стал тягаться

С цап-царапом-то за пост,

Оттого отдавлен хвост!

«Не для нас собрать он звёзд

Захотел- такой прохвост!

Дай другого нам героя,

Чтобы нашего настроя!

Или бог, ты слабоват,

Что ручоночки дрожат?!»

«Ну, ребята вас уважить,

Только зря разбудоражить!

Вас, смотрю, отяготил,

Вам и бог не угодил!»

Так расстроился Акил.

А потом вдруг осенило,

Безвозвратно убедило,

Что нашёл сие народ

Замечательный подход:

«Он сидит и ждёт, и ждёт,

Что хоть кто-нибудь придёт

И от бед его спасёт!

Только нужно иногда

Вам самим трудиться. Да.

И вокруг другим домам

Приглядеться к рубежам.

Может бога вовсе нет?

Знаю, грустный то ответ.

И один в поле не воин,

Коль поддержка не придёт.

Вот поэтому, друзья,

Каждый должен на себя

Часть ответственности брать,

Чтобы больше не страдать!»

XII

Вмешиваться бог не стал,

Лишь урок им преподал.

Нет у сказки ни черта,

Кроме грустного конца.

Кто не слушал, тот глупец,

Кто смекнул, тот молодец!

А кто выучил урок,

Тому сладкий сахарок!

И большой, и маленький

Баю-баю, баиньки!

Сказочка про «богатырские» походы

I

Жили-были. Не тужили

У заморского царя

Где-то три богатыря.

Как сказать богатыря…

Если, честно говоря,

Первого бы в слесаря,

На второго посмотря,

Вы б заплакали сперва,

А потом вздохнув с упрёком,

Безнадёжненько кивнув,

На него рукой махнув,

Посочувствовав коллегам

Слали чистить двор от снега.

Вы не думайте, друзья!

Дворники и слесаря,

Не в обиду говоря,

Отправляю их туда!

Вот, на третьего глядя,

Даже совесть убедя,

Не нашли бы вы занятья

Для того, для дурака!

II

В общем так бы и жилось,

Не тужилось и моглось,

Коль, царю для развлеченья,

Безо всякого стесненья,

На (народа) сбереженья,

В виде просто исключенья

За большие достиженья

Привозили денег воз,

Чтоб героюшкам спалось

На перине с наслажденьем,

Да приятным сновиденьем,

Кушали б они соленья,

Разносолы, угощенья

И не только в день рожденья,

Как всё царство каждый год,

Здесь совсем наоборот.

Жили в расписных хоромах,

В теремах. Не экономя.

А зачем себя стеснять?

Люди ж платят — надо брать!

III

Вот, однажды, на пиру

Прилетело в лоб царю.

Неожиданно. Костью.

Он вскочил, давай кричать:

«Кто посмел на нас напасть?!»

Тут же начал вспоминать,

Кто его хотел прогнать.

«Вот вражины все вокруг!»

При дворе побрёл испуг…

Те боялись даже слуг:

«А отравят если вдруг!

Ладно. Царь наш близорук.

Не поймает всех ворюг».

А царю ловить не нужно,

Не к тому сводилась речь.

Он заморского врага,

Что под боком, как всегда.

За мгновенье решил сечь

И снарядов не беречь!

«Зарядить скорей все пушки,

Да, расставить им ловушки,

Уничтожить все избушки,

Высушить их все речушки,

Отобрать у них церквушки,

Чтобы голые опушки

Лишь остались. Деревушки

Заберу себе. Я обижен!

Быть войне!

Ох, мои богатыри,

Вы опора! Вы штыри!