Нескучная жизнь подполковника Чапаева

Не придавая значения словам какой-то женщины, домогающейся какого-то подполковника, я продолжал наслаждаться разбавленным почти до прозрачности томатным соком и похожими на жирные опарыши макаронными изделиями. Но звук женского голоса, перейдя в другую октаву, повторил просьбу:

— Разрешите, товарищ подполковник?

А вот это уже совсем рядом. Я обернулся, уронив с вилки на форменные брюки макаронину, и увидел перед собой одетую в женскую форму полицейского, восьмиклассницу с погонами старшего лейтенанта. Поняв, что на неё обратили внимание, «старшеклассница» подошла ещё ближе и протянула в мою сторону файл с документами.

— Девушка, а ничего, что у нас обед? — сдвинув бровки к переносице, спросила Лядова.

— А мне товарищ полковник… — нерешительно ответила старший лейтенант, оглянувшись.

Я поискал глазами полковничьи погоны и столкнулся взглядом с полковником Иваном Макаровичем Лядовым, сидящим за столиком у окна.

— Папа, — почти не открывая рта, сказал я, повернувшись к Лядовой.

Светка подавилась винегретом, закашлялась, но папе улыбнулась. Полковник сдержанно улыбнулся в ответ и поднял стакан с компотом, приветствуя нашу компанию. А мы ответили ему томатным соком, кефиром и отваром шиповника.

— Давайте мы покушаем, а потом я вас послушаю. Кстати, моё звание — майор, — улыбнулся я подростку в форме.

— Да? — как-то разочарованно ответила она, сделав полтора шага назад.

Но не случилось. В кармане зазудел смартфон. «Полковник Воронин» — проявилось на экране.

— Чапаев, ты в Управлении?

— Принимаем пищу, Николай Петрович. Обед.

— Через десять минут жду у себя. Переваришь по дороге. Не опаздывай.

— Есть!

— Не есть, а закусывать, Чапаев, — неожиданно засмеялся своей шутке Воронин.

Из столовой меня почти бегом провожала Светлана. Она и мне задала беспокоивший её вопрос:

— Андрей Васильевич, а если бы Еремеев попытался применить силу, вы бы куда стреляли?

— В мягкие ткани, Лядова, в мяг-ки-е, — подтвердил я слова Дроздова, для наглядности шлёпнув Лядову по попе файлом с документами.

Как ни странно, но нам с её отцом, полковником Лядовым, было по пути. Иван Макарович догнал меня и, поздоровавшись, сказал:

— Рад за тебя, Андрей Васильевич. Рад и поздравляю! Оправдал. Честно говоря, не думал, что вы так быстро раскрутите это дело. Светка за эти двое суток от недосыпа уже как тень ходила. Воронин сегодня в Главке всем нос утёр. Его доклад был главной сенсацией. «Мои сотрудники… в кратчайшие сроки… слаженные действия со Следственным комитетом… мои сотрудники…» После этого ЧП его голова на плахе лежала, да и ещё некоторые товарищи вибрировали… — понизив голос, доверительно сообщил мне Лядов. — Так что не ты поляну должен накрывать, а они тебе.

— А я-то с каких? — не понял смысла сказанного я, с недоумением посмотрев на Лядова.

— Так ты ещё ничего не знаешь? Ну, тогда потерпи, — улыбаясь, сказал полковник, пропуская меня первым в кабинет Воронина.

А в кабинете моего начальника нас уже ждали аж три полковника и один подполковник. На столе стояла красивая бутылка импортного, незнакомого со мной коньяку и лёгкая закуска. «Кого-то поминают?» — мрачно пронеслось в голове. Но я оказался не прав. Ко мне начали по очереди, улыбаясь и желая чего-то несбыточного, подходить товарищи полковники и один подполковник. И в этой непонятной пока для меня сутолоке вперёд вышел начальник криминальной полиции полковник Воронин. В его левой руке пускали золотые зайчики новенькие погоны с парой звёзд на каждом красном просвете. Глядя по очереди в глаза каждому из присутствующих, он произнёс короткую, но запоминающуюся речь:

— Я рад, что именно мне выпала честь сообщить тебе, Андрей Васильевич, о присвоении очередного звания — подполковник полиции. Скажу прямо, были в нашем Управлении коллеги, которые не верили в целесообразность создания твоего подразделения. Но ты доказал. Теперь даже я знаю: если кто-то бежит по коридору, как в атаку идёт, — значит это «чапаевцы». Поздравляю! Надеюсь, что полковничьи погоны тебе буду вручать тоже я, — пошутил в конце речи Воронин.

— Ну, тогда и вы, Николай Петрович, будете в другом звании, — «лизнул» Воронина незнакомый подполковник.

— Ну, а теперь по традиции… И, надеюсь, нас поддержат и не осудят, — посмотрев на портреты Путина и Колокольцева, сказал полковник, поднимая рюмку коньяку.

Честно говоря, мне было приятно. (Но так хотелось сказать: «Ах, оставьте, господа полковники!») Приятно было и от того, что своё слово сдержал полковник Лядов. А он никогда ничего не обещал, если на сто процентов не мог этого сделать. Ценное и редкое качество. Тем более у «гестаповца». В Главке считали Лядова самым сильным руководителем службы собственной безопасности. Вторую рюмку выпили «на посошок», и я, поблагодарив всех, пошёл к своим «мерить погоны». Уже на первом этаже меня догнал старший прапорщик из службы Тарасенко и спросил:

— Ты же у Чапаева служишь? Кажись, видел тебя там. Держи, Шарль Петрович передал. Отнесёшь?

— Давай отнесу, — согласился я, забирая у него пакет.