Неслучайное зачатие

– Какая женщина?

– Та, что рыдала у тебя на груди!

А, Старикова.

– Работница бухгалтерии, – ограничился я кратким, но исчерпывающим ответом.

– У тебя с ней что-то есть?

На этот раз в голосе тети звучала надежда. Жаль, конечно, было ее разочаровывать, но позволить подозревать меня в связи с Лизой я не мог.

– Абсолютно ничего, – ответил честно, как на духу.

Это тетю подкосило окончательно. Рухнув на стул, она запричитала:

– Вот и что мне с тобой делать?! Внуков нет, а я ведь не молодею! Совсем ни о ком, кроме себя, не думаешь!

Вот неправда ваша. Я думал о Самойловой – куда чаще, чем хотел бы. Но тете этого знать не полагалось.

– А как я соседям теперь в глаза посмотрю? – сменила, тем временем, тему стенаний тетушка.

Я мужественно вытерпел молча всю оставшуюся часть спектакля, по опыту зная – чем меньше вставляешь своих реплик, тем быстрее все кончится. Так и вышло.

Минут через пятнадцать тетя наконец выдохлась. Я – тоже, в основном от попыток молчать.

– Расстроил ты меня, – заключила наконец тетя Варя и мне вдруг стало даже стыдно – почти как в детстве, когда возвращался домой в разодранных в футбольных баталиях штанах и совестно было смотреть тете в глаза, зная, что денег на новые нет.

Что ни говори, а я был ей многим обязан. И потому хотелось сейчас хоть как-то ее утешить.

Положив руки на тетины плечи, я сказал мягко:

– Тетя, родная, всему свое время. Будут еще тебе внуки.

Однако, говоря это, я даже не подозревал, насколько скоро появится первая претендентка на то, чтобы осчастливить тетю этими самыми внуками.

– Ну, говори, что там у тебя, – поторопил я топтавшуюся у двери Самойлову, пожаловавшую ко мне аккурат после ухода тети. Никакого продыху!

– Мне нужен… совет, Даниил Леонидович, – начала она издалека.

И ради этого она отнимала мое время?

– Самойлова, у меня на двери, по-твоему, что написано? – спросил я, не скрывая раздражения.

– Простите? – моргнула Катя и я повторил, чеканя каждое слово:

– Что. написано. на. моей. двери?

Самойлова посмотрела на меня, как на сумасшедшего, да я уже и сам начал сомневаться, не сошел ли с ума среди этого дурдома на выезде.

– А вы не знаете? – поинтересовалась она с подозрением. Видимо, проверяла, в своем я уме или уже нет.

– Я – знаю. Но хочу, чтобы ответила ты!

– Там написано: Богуцкий Даниил Леонидович, генеральный директор…

– Вот именно! – перебил я. – Генеральный директор, а не психотерапевт! Так какого х… – взгляд почему-то снова, как это было недавно в лифте, уперся в живот Самойловой и готовое сорваться с губ ругательство застряло в горле. – Какого хрюши лысого ты пришла ко мне за советом?!

– Я же сказала, это действительно важно… – Самойлова шмыгнула носом и я понял, что перегнул палку. Только еще одной рыдающей женщины мне и не хватало.

– Но почему ко мне? – спросил устало, сделав это скорее на автомате, чем потому, что реально хотел знать.

Ответ меня удивил:

– Мне нужен умный и опытный мужчина…

Интересно, речь все еще шла о совете?

– Садись уже и говори, – скомандовал я, невольно поерзав в кресле.

– Это касается моей беременности, – заговорила наконец Самойлова, опустившись на стул напротив.

Я искренне не понимал, причем здесь я, но тема, что ни говори, интригующая.

– Так, – кивнул, побуждая продолжать.

– Дело в том… что я забеременела не совсем стандартным путем.

Сказав это, Самойлова густо покраснела. Так и тянуло спросить, что это за путь такой был, но я сдержался, боясь ее спугнуть и не узнать продолжения.

– Это случилось… в бане. На корпоративе, – выпалила Самойлова и посмотрела на меня как-то странно. Осуждающе, что ли?

Тут я впервые заподозрил неладное, но все трезвые соображения перекрыла злая ревнивая мысль: она трахалась с кем-то в бане, пока я, будто школьник, дрочил на ее полотенце?!

Значит, все-таки Снежков. Он терся с ней рядом весь вечер! Ну ничего, я позабочусь о том, чтобы больше ему тереться было нечем!

– Даниил Леонидович… – ворвался в мои кровавые фантазии голос Самойловой. – Вы меня слушаете?

К несчастью, да, я ее слушал, хотя предпочел бы всего этого вообще не знать.

От жажды открутить Снежкову его шары-осеменители, пересохло во рту. Я нащупал стоявший на столе стакан и сделал глоток. Как оказалось – не вовремя, потому что тут Самойлову наконец прорвало и она выпалила скороговоркой:

– Я хотела спросить, не видели ли вы, как кто-то брал мое полотенце, потому что я его потеряла, а когда нашла, на нем, как оказалось, была сперма! А я ее не заметила и… и… и вытерлась им… там…

Чего, б*ядь?!

Подавившись от услышанного, я прыснул содержимым стакана себе на брюки. Да что ж такое!

Глядя на расползавшееся по светлой серой ткани темное пятно, я пытался понять, что в этом потоке Катиного сознания поражает меня больше всего.

Значит, она нашла стащенное мной полотенце и им вытерлась. И… дальше-то что? Не хотела же она сказать, что это моя сперма заскочила в ее дырку?!

На этой мысли я не выдержал. Откинувшись на спинку кресла, заржал в голос. А когда сумел снова выпрямиться, увидел, что Самойлова смотрит на меня с откровенной обидой.