Несостоявшаяся свадьба

— Ты совсем не так говорил только что… Ты сказал, что, если бы ее не было, ты был бы со мной.

— Но она есть. И, значит, смысл в моих словах тот же, — произнес Джек нарочито беспечно. Он наклонился и поцеловал ее мокрую от слез щеку. На губах остался солоноватый привкус. — Нам нечего больше обсуждать. По-моему, мы обо всем договорились. Прощай!

Фрэнсис и Сэм пробивались через густую толпу гостей к бару.

— Да тут прямо пир горой, — заметил Сэм, оглядывая подготовленное к банкету помещение.

На площадке для танцев было накрыто более тридцати столов, на каждом ваза с нежно-розовыми и кремовыми тюльпанами в окружении традиционных зажженных свечей. Каждого гостя помимо сверкающего прибора из трех серебряных ножей и четырех вилок ожидала тарелка с надписью, сделанной от руки: «В честь праздника Джека и Хоуп». Небольшой оркестр исполнял классический джаз.

У входа Фрэнсис вручили карточку, где значилось, что их места за столом номер шесть, но Сэм не выразил желания торопиться искать свой стол в толчее.

— Кто все эти люди? — поинтересовался он у Фрэнсис.

— Спроси что-нибудь полегче. Понятия не имею. Не вижу знакомых лиц.

— Не стоит ли нам пропустить пару стаканчиков у стойки, прежде чем засесть накрепко? — предложил Сэм. — Судя по длине очереди у дверей, гости будут собираться еще долго и подавать на стол начнут не скоро.

Фрэнсис рассеянно кивнула. Ее озадачило отсутствие Джека и Хоуп рядом с родителями жениха, встречающими гостей. Плюс к тому странной могло показаться отношение к ней Джима и Фионы Кэбот, когда она представилась. Они ограничились вялым рукопожатием и минимумом слов. По установленным в светском обществе правилам ее относительно близкое родство с невестой должно было быть отмечено гораздо более эмоциональным приемом.

— Ты не будешь возражать, если я попробую поискать Хоуп? — спросила Фрэнсис у Сэма. Ей хотелось использовать шанс перекинуться парой слов с кузиной, прежде чем все рассядутся на свои места и банкет потечет по намеченному руслу.

— Иди, конечно. А я займу очередь за напитками.

— Если ужин объявят, встретимся за столом.

— Если я его отыщу. — Сэм лукаво подмигнул ей.

Фрэнсис начала кружить по залу. Иногда ей приходилось останавливаться, так как ее узнавали друзья Аделаиды и Билла и спрашивали об отце, а некоторые сохранившие бодрость ровесники отца вдавались в воспоминания о том времени, когда она была совсем крошкой.

Хоуп она обнаружила случайно, стоящей в стороне от толпы, за пределами ярко освещенного пространства. Она стояла в одиночестве, спиной к залу, у окна, выходящего на поля для гольфа. Тяжелая плотная портьера почти скрывала ее фигуру. Фрэнсис было любопытно, намеренно ли прячется Хоуп от людских глаз. В слабом сумеречном свете, падающем на нее, она выглядела бледной и осунувшейся.

— Я хочу принести тебе свои поздравления заранее, пока лавина их не обрушилась на тебя. — Фрэнсис попыталась заговорить шутливо, но Хоуп, казалось, не слышала ее. Она напряженно смотрела на Фрэнсис, словно не узнавала свою родственницу. Затем вдруг, не поблагодарив и даже не поздоровавшись, заявила:

— Мама сказала мне, что вы помогаете женщинам, ставшим жертвами насилия.

— Да.

— Как это получилось?

Казалось, что сейчас не время и не место обсуждать проблему насилия в семье, но Фрэнсис почувствовала, что обязана откликнуться. Разговор был затеян явно неспроста, и, ко всему прочему, Хоуп была невестой, главным действующим лицом сегодняшнего празднества. Это был ее вечер.

— Честно говоря, все произошло спонтанно. Когда я прошлым летом уволилась из окружной прокуратуры, то не могла придумать для себя подходящего занятия. И очень скоро я обнаружила, что уход за садом и собаками никак не может заполнить мой день. Ассоциация по защите жертв насилия в семье искала для себя нового руководителя и попросила моего друга из полиции порекомендовать кого-нибудь. Я не имела большого опыта работы с пострадавшими женщинами, так как в прокуратуре не занималась преступлениями, связанными с физическим насилием, но все же явилась в отборочную комиссию на интервью. И вот теперь я работаю там. — Фрэнсис улыбнулась. — Думаю, им пришлось по душе то, что я долго проработала обвинителем и разбираюсь в законах.

— Тогда скажите мне, почему женщины остаются там, где им плохо, где их бьют и унижают?

Такое отчаяние исходило от Хоуп, что Фрэнсис стало не по себе. Сотни раз ей задавали подобный вопрос, и всегда ей с трудом давался вразумительный ответ.

— Очень нелегко кому-то, кто влюблен и счастлив, представить, насколько страшно, горько и обидно быть оскорбленным, а тем более избитым близким мужчиной…

Она сделала паузу, чтобы просчитать реакцию Хоуп и решить, стоит ли ей продолжать. Не лучше ли перевести разговор на медовый месяц и планы молодоженов на будущее?

— Что вы молчите? Продолжайте, — настаивала Хоуп. Ее приказной тон шокировал. Он был почти неприличен.