– Встречались, – ухмыльнулся Дмитрий.
– И где же?
– Здесь.
– Вот это поворот, черт возьми! – округлил глаза вспомнивший его полицейский. – Прямо скажу, не ожидал!
– Если честно, я тоже.
– Но что же случилось?
– Их благородие, значит, желают жалобу подать, – вмешался преданно глядевший в глаза начальству Зыкин.
– На кого?
– Так на Прошку же. Он, стервец, удумал господину подпоручику револьвером угрожать.
Услышав обвинение, смирно стоявший до сих пор приказчик встрепенулся и бросился в ноги к полицейскому, пытаясь что-то промычать, но бдительно следившие за ним городовые немедленно пресекли эту попытку и скрутили задержанного.
– Господи, совсем мир с ума сошел! – брезгливо посмотрел на него Деревянко.
– И не говорите, господин штабс-капитан, – поддакнул Будищев.
– А вы, собственно, каким образом в его лавке оказались? Это ведь в лавке случилось, не так ли?
– Случайно, – равнодушно пожал плечами Будищев. – Услышал шум и зашел. А он там бушует. Девушку какую-то обидел, оружием размахивал… вероятно, выпил лишнего. Вот и пришлось его успокоить.
– Это бывает. А что за девушку?
– Помилуйте, мне откуда знать? – картинно удивился Дмитрий, успевший посадить Стешу на извозчика и отправить домой. – Да и так ли это важно, если имеется угроза оружием офицеру императорского флота?
– Конечно-конечно, – поспешил согласиться околоточный надзиратель. – Просто необходимо узнать все подробности. Служба такая.
– Понимаю.
– Кстати, а где револьвер?
– Так вот же он, – выложил на стол улику городовой.
– Заряжен?
– Так точно. Только капсюлей нет.
– Может, потерялись? – с невинным видом предположил Будищев. – Так бывает, если неловко насадить их на шпеньки?
– Да, такое случается, – согласился Деревянко, после чего, испытующе взглянув на Дмитрия, спросил: – Не ваш случайно?
– Ну что вы, – не моргнув глазом соврал подпоручик. – От казны у меня «смит-вессон», а вне строя я предпочитаю «варнан».
– Что?
– Револьвер системы Варнана, – охотно пояснил моряк. – Конструкция почти та же, но легче и самовзвод. Хорошая вещь, рекомендую.
– Калибр три и восемь десятых линии? – прищурился полицейский.
– Да, девять миллиметров. Как по мне, вполне достаточно.
О чем поговорить двум мужчинам, да еще и офицерам, если не об оружии? Несчастного Прохора, теперь нисколько не напоминавшего прежнего сердцееда и первого парня на слободке, отправили в холодную, а сами их благородия еще долго обсуждали достоинства и недостатки различных систем вооружения, после чего расстались совершеннейшими приятелями.
Главным итогом всех этих драматических событий стало окончательное переселение Семки и Стеши в квартиру Будищева. Мальчишка лежал, девушка за ним ухаживала, а Дмитрий в первый раз едва не поссорился с Люсией. Случилось это, когда они со Степанидой вышли прогуляться и неожиданно столкнулись с братом и сестрой Штиглиц.
– Какая неожиданная встреча! – со странным выражением на лице воскликнула баронесса, смерив ревнивым взглядом незнакомую барышню.
– Добрый день, Люсия Александровна, – поклонился в ответ Дмитрий, после чего обменялся рукопожатием с Людвигом. – Я тоже очень рад вас видеть.
– Вы не представите нас вашей очаровательной спутнице?
– О, прошу прощения за оплошность, – спохватился подпоручик. – Это моя воспитанница Стеша. Я вам о ней рассказывал.
– Разве? – картинно удивилась Люсия. – Ах да, что-то такое было. Но мне казалось, что она должна быть несколько моложе. Не так ли, Людвиг?
– Не припоминаю этих подробностей, – дипломатично ответил брат, – но все равно очень рад знакомству!
– Я тоже, – смутилась столь пристальному вниманию девушка и невольно отступила назад, будто пытаясь спрятаться за широкой спиной своего спутника.
Если бы Степанида Филиппова оказалась не так хороша собой, да к тому же была одета, как подобает людям ее круга или хотя бы прислуге, мадемуазель Штиглиц, по всей вероятности, не обратила на нее особого внимания. Но она, к несчастью, оказалась барышней весьма видной, модно и со вкусом одетой, и вообще, что называется, интересной. Во всяком случае, Людвиг не сводил с нее глаз и, судя по всему, ему нравилось то, что он видел. Сама же Стеша, напротив, держалась как можно ближе к Дмитрию, и Люсия почувствовала опасность.
Каждую субботу Будищев со Стешей бывали у Барановских. В этот день в гостеприимной квартире на Сампсониевском собирались близкие люди, причем близкие не по происхождению или крови, а по духу и образу мыслей. Молодые инженеры, предприниматели, изобретатели. Иногда просто прожектеры. Они обменивались идеями, обсуждали технические новинки, делали предложения и горячо спорили между собой, иной раз даже переходя на личности.