Несостоявшийся граф

Далеко уйти ему, впрочем, не удалось. Случившиеся вокруг люди быстро сообразили, что к чему, и бросились следом. Мгновенно нагнав террориста, оказавшегося совсем молодым человеком, они скрутили его и потащили к месту преступления.

– Ты что наделал, сука? – сплюнул в сердцах Дмитрий. – Я с царем почти добазарился, а ты…

В этот момент его взгляд упал на еще одну жертву покушения. На обледеневшей мостовой лежал Семка. Руки его были раскинуты в стороны, одна нога неестественно подогнута, как у сломанной куклы. Худое бледное лицо мальчика выглядело изумленным, а тонкие губы, на которых уже пузырилась кровь, что-то шептали. И глаза… пронзительно-синие глаза смотрели на Будищева с какой-то детской обидой, как будто спрашивая: за что?

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, дела очень плохи, и в душе подпоручика начала разгораться холодная ярость. Бросившись вперед, он в мгновение ока расшвырял добровольных помощников и, ловко заломив руку злоумышленнику, подтащил его к умиравшему воспитаннику.

– Ты этого хотел? – задыхаясь от злости, прохрипел он. – Это твоя свобода?

– Нет, – дернулся террорист. – Я хотел убить тирана. Я…

– Замолчи, мразь! – сжал ему горло моряк.

– Пустите его, подпоручик! – раздался рядом повелительный голос.

– Что? – обернулся Будищев, но увидев живого и невредимого царя, как будто очнулся и немного ослабил хватку.

– Успокойтесь, – сочувственно покачал головой император. – Все, слава богу, кончилось.

– Еще слава богу ли? – выдохнул бомбист.

Услышав последние слова, Дмитрий огляделся, и его вдруг поразило ощущение неправильности происходящего. Охрана, вместо того чтобы немедля эвакуировать охраняемого, толпилась вокруг. Дворжицкий хлопал глазами и силился отдать какое-нибудь распоряжение, но никак не мог придумать какое именно. Один Кох, кажется, сохранял хладнокровие, но никем не командовал, а просто стоял рядом с государем, зачем-то сжимая рукой эфес сабли.

Вокруг царил настоящий бедлам. Большинство случайных прохожих бежали прочь от опасного места, но некоторые, напротив, старались подобраться ближе и жадно глазели на развернувшуюся перед ними трагедию. И только один человек стоял на противоположной стороне улицы, безучастно скрестив руки и как будто равнодушно наблюдая за ними.

Встретившись с ним глазами, Будищев все понял и, отпихнув своего пленника, снова взялся за револьвер. Террорист тоже перестал изображать изваяние и быстро пошел к ним, готовясь швырнуть бомбу. Дистанция, впрочем, была незначительной. С такого расстояния Дмитрий не промахивался. Беда была лишь в том, что очнувшиеся наконец конвойцы не видели злоумышленника, но обратили внимание на вооруженного моряка и дружно кинулись на него.

– Назад, мать вашу! – успел прокричать Дмитрий и спустил курок, прежде чем его успели скрутить.

Сухо щелкнул выстрел, и почти сразу же раздался грохот. По всей видимости, пуля угодила прямо в адскую машинку и спровоцировала подрыв. Тряхнуло неслабо. Оглушенный Дворжицкий повалился на мостовую. Даже куда более привычные к бою казаки немного растерялись и ослабили напор, а от террориста и вовсе не осталось ничего, кроме кровавого месива и сапога с торчащей из него костью.

– Минус два, – проскрипел зубами схваченный конвойцами Будищев, стараясь окинуть взглядом все окрестности.

Он не знал, сколько всего было злоумышленников, но явно не меньше трех. Значит, где-то рядом еще как минимум один. Кто же? Священник в дорогой шубе поверх облачения, с ужасом взирающий на то, как пытаются убить помазанника божьего? Рослый детина с упрямым выражением на грубом лице? Чиновник в фуражке с наушниками, втянувший голову в плечи? Или молодой человек с каким-то свертком под мышкой? Кстати, что у него там…

– Государь, вы не ранены?! – почему-то очень громко спросил Кох.

– Нет, – не слишком уверенно отвечал ему император.

– Что?! – приложил ладонь к уху контуженый начальник охраны.

– Ваше величество, – крикнул извивавшийся в руках казаков Дмитрий, – вам нужно немедленно уехать. Здесь слишком опасно.

– Воинская честь этого не допускает, – нервно сглотнул Александр.

Пораженный подобной глупостью, Будищев хотел было добавить нечто непочтительное и даже открыл для этой цели рот, но заметил, как дернулся молодой человек со свертком, оказавшийся третьим метальщиком. Судя по всему, тот услышал, что император не пострадал, и стал перехватывать завернутую в газету бомбу поудобнее.

– Да вот же он, бомбист! – заорал Дмитрий все еще держащим его за руки терцам. – Стреляйте, мать вашу!

Увы, было поздно. Террорист успел воспользоваться всеобщей неразберихой и швырнуть свою адскую машину в царя и его охранников. Набитая динамитом жестяная коробка, жалобно бренча, покатилась им под ноги. «Чтоб тебя…» – успел подумать вырвавшийся-таки из рук казаков Дмитрий, бросаясь на заледеневшую мостовую.