Несущая огонь

— Чарли не более чудовище, чем ребенок с аппаратом искусственного дыхания или из интерната для отсталых детей.

— Извините мою резкость, — ответила Норма и отвела взгляд от Энди. — Мы вместе с ней кормили цыплят во дворе. Я видела, как она гладит корову. Но, мистер, мой дом горит, и люди мертвы.

— Мне очень жаль...

— Дом застрахован. Норма, — сказал Ирв, взяв ее за руку здоровой рукой.

— Но это не вернет посуду моей мамы, которая досталась ей еще от бабушки, — сказала Норма. — И мой секретер, картины — мы купили их в прошлом году в июле на художественной выставке в Скенектеди. — Слеза выкатилась из одного глаза — она смахнула ее рукавом. — А все, все письма, которые ты писал мне из армии...

— Ваша кнопка придет в себя? — спросил Ирв.

— Не знаю.

— Так слушайте. Вот что вы можете сделать, если хотите. За амбаром стоит старый джип "виллис"...

— Нет, Ирв, не лезь больше в это дело! Он повернулся, посмотрел на жену. Лицо его было серым, морщинистым, потным. Позади горел их дом. Треск лопающейся черепицы напоминал звук жарящихся в очаге рождественских каштанов.

— Явились на нашу землю без ордера, без официальной бумаги и хотели увезти их, — сказал он, — людей, которых я лично пригласил, как делается в любой цивилизованной стране с нормальными законами. Один из этих типов подстрелил меня, другой пытался застрелить Энди. Промахнулся не больше, чем на четверть дюйма. — Энди вспомнил первый оглушительный выстрел и щепку, отлетевшую от столба крыльца. Поежился. Явились сюда и натворили дел. Как хочешь, чтобы я поступил, Норма? Сидел сиднем и передал их этим из секретной службы, если они посмеют снова сунуться сюда?

— Нет, — хрипло произнесла она. — Нет, наверно, нет.

— Вы не должны... — начал Энди.

— Должен, — отрезал Ирв. — А когда они вернутся... Они вернутся, Энди?

— О, да. Они вернутся. Вы, Ирв, купили акции активно действующего предприятия.

Ирв глухо засмеялся:

— Хорошо, порядок. Когда они появятся здесь, единственное, что мне известно, — вы взяли мой "виллис". Больше не знаю ничего. И счастливого пути.

— Спасибо, — сказал Энди.

— Поторопитесь, — сказал Ирв. — До города далеко, но там наверняка увидели дым. Приедут пожарные. Вы сказали мне, что направляетесь с кнопкой в Вермонт. Это-то хоть правда?

— Да, — сказал Энди. Слева раздался стон:

— Папочка... — Чарли уже сидела. Красные брючки и зеленая блузка испачкались. Лицо было белое, в глазах — страх и недоумение. — Папочка, что горит? Я чувствую, что-то горит. Это я натворила? Что там горит? Энди подошел, поднял ее.

— Все в порядке, — сказал он, подумав: зачем обманывать детей, так говоря, коль и они, и взрослые прекрасно знают, где правда. — Все хорошо. Как себя чувствуешь, малышок?

Через его плечо Чарли видела горящие машины, скрюченное тело в саду и дом Мэндерсов, над которым полыхал огонь.

Крыльцо тоже было в пламени. Ветер относил от них дым и жар, но запах бензина и горячей черепицы бил в нос.

— Что я наделала... — шепнула Чарли. Лицо ее начало подергиваться вот-вот опять заплачет.

— Кнопка! — строго сказал Ирв.

Она взглянула мимо него.

— Я, — простонала она.

— Опустите ее, я хочу поговорить с ней. Энди перенес Чарли к амбарной двери, на которую опирался Ирв, опустил ее на землю.

— Послушай, кнопка, — сказал Ирв, — Эти люди хотели убить твоего папулю. Ты знала это раньше меня, раньше отца, хотя, черт бы побрал меня, если я понимаю, как ты узнала. Правильно я говорю?

— Да, — сказала Чарли. В ее запавших глазах по-прежнему стояло страдание. — Но вы не понимаете... Я не могла... не могла сдержаться. Оно вырвалось из меня во все стороны. Я сожгла цыплят... чуть не сожгла папу. — Страдающие глаза налились слезами — она беспомощно разрыдалась.

— С папой все в порядке, — сказал Ирв. Энди промолчал. Он вспомнил это внезапное ощущение — как бы внутри тепловой капсулы.

— Я никогда больше не стану так делать, — сказала она. — Никогда.

— Хорошо, — сказал Энди и положил руку ей на плечо. — Хорошо, Чарли.

— Никогда, — повторила она.

— Не говори так, кнопка, — сказал Ирв, поглядывая на нее. — Не ограничивай себя. Ты поступишь, как будет нужно. Сделаешь, как сумеешь. И это все, за что ты можешь ручаться. По-моему, одно из любимых занятий господа бога — заставлять действовать тех, кто говорит "никогда". Совершать поступки. Понимаешь меня?

— Нет, — прошептала Чарли.

— Потом поймешь, — сказал Ирв и посмотрел на Чарли с таким состраданием, что Энди охватил прилив тоски и страха.

Затем Ирв взглянул на жену:

— Норма, подай мне вон ту палку, у твоей ноги.

Норма подала палку, вложила ему в руку, опять сказала, чтобы не напрягался, отдохнул. Поэтому один лишь Энди слышал, как Чарли повторила "никогда", затаив дыхание, почти неслышно, словно тайную клятву.

* * *