Несветская львица

Ясенева я дожидалась уже дома – в смысле у него дома. Забрав из ресторана встревоженных Ларису с Викой, я привезла их в Белогорское ущелье, оставив до поры до времени все объяснения. Лариса, правда, пыталась уточнить, почему все-таки за руль села я, а не водитель Рогожин, на что я уклончиво, но абсолютно честно ответила, что поговорить с ним нам так и не удалось.

Впрочем, обе женщины, уже достаточно утомленные как событиями прошедших дней, так и сегодняшним приемом, не стали особенно интересоваться тем, что произошло. Обеим хотелось поскорее добраться до постели. Лариса лишь спросила меня, когда вернется Аркадий Николаевич, и, услышав, что это неизвестно даже ему самому, махнула рукой и направилась в свою спальню.

Ясенев вернулся после полуночи, когда дом был погружен в тишину. Однако не успел Аркадий Николаевич появиться на пороге, как домочадцы, покинув постели, вышли из комнат и потянулись в кухню. Вскоре там собрались все, за исключением Алевтины Робертовны, которая после скандала с внучкой сидела как мышь и старалась лишний раз не напоминать о себе, несмотря на то, что инцидент, казалось, был исчерпан и Вика наверняка уже простила свою бабушку.

Ясенев обвел всех усталым взглядом, остановил его на мне и сказал:

– Нужно поговорить.

Потом посмотрел на жену и дочь и добавил:

– Девочки, у нас с Евгенией Максимовной разговор конфиденциальный. Я жутко устал, и у меня совершенно нет сил ничего объяснять. Тем более что это ничего и не даст. Сразу после беседы я намереваюсь хорошенько выспаться. Завтра день не менее трудный: я улетаю, а ты, Вика, должна морально настроиться на поездку в банк и к нотариусу. Голова должна быть свежей и ясной. Так что давайте-ка отправляйтесь спать. Ей-богу, это самое лучшее сейчас.

– Но, папа, Жене ведь ты собираешься что-то сообщить! – сказала Вика.

– Абсолютно ничего! – покачал головой Ясенев и, поймав недоверчивый взгляд, пояснил: – Скорее я жду, что она мне что-то сообщит. И после этого тоже отправится спать. Ей ведь еще охранять тебя. Надеюсь, ты переборола свои страхи? – он заставил себя улыбнуться.

– Меня успокаивает, что Женя будет рядом, – уклончиво ответила Вика.

– Меня тоже, – признался Ясенев. – Должен сказать, что вы, Евгения Максимовна, в ходе работы не просто оправдали мое доверие. Без ложного пафоса могу сказать, что ваш авторитет в моих глазах очень высок. И я на вас полагаюсь.

– Спасибо, – кивнула я. – Постараюсь не разочаровать.

– Вот видишь, как хорошо, что мы пригласили именно Женю, – мягко сказала Лариса. – Теперь уже трудно представить, как бы все повернулось, если бы в доме находился телохранитель-мужчина.

Я не стала скромно потуплять глазки, но и не совсем разделяла похвалы Ясенева. Да, я, можно сказать, уберегла его от смерти. Но, если уж начистоту, я знала, что могла сработать и получше. Если уж не с первой, то со второй попытки я могла бы накрыть стрелка. Но что произошло, то произошло, и дальше нужно просто быть в большей готовности.

Лариса и Вика наконец отправились по своим комнатам, и мы с Ясеневым остались вдвоем. Я рассказала ему обо всем, что происходило в квартире Рогожина, о действиях полиции. Особый акцент сделала на обнаруженной в шкафу «Сайге». У Ясенева от моего рассказа глаза полезли на лоб.

– Так это Рогожин?! – ошарашенно вопросил он после паузы, машинально доставая из кармана платок и промокая лоб. – Час от часу не легче! А вы уверены?

– Во всяком случае, «Сайгу» нашли у него дома, – усмехнулась я. – На ней его отпечатки пальцев, так что вряд ли ее подкинули. И еще… Найдена темная куртка, зеленая спортивная сумка, черная шапочка… Все атрибуты стрелка, которого я пыталась догнать при выходе из кофейни «Восток – Запад».

– Но зачем ему это было надо? – продолжал недоумевать Ясенев. – Я что, мало ему платил? Да если бы даже так, чего он добивался в случае моей смерти? Уж кто-кто, а он-то от нее вообще ничего не выигрывает!

Он поднялся со стула и нервно заходил по кухне.

– Кстати, Аркадий Николаевич… – остановила я его. – А кто выигрывает?

Ясенев встал, перекатился с пяток на носки и отрывисто произнес:

– Больше всех – моя дочь Виктория. Львиную долю состояния я завещал ей. Думаю, это справедливо. Кое-что отходит маме и Ларисе. Но, во-первых, не думаю, что мать переживет меня. Конечно, на все божья воля, но я реалист. Во-вторых… Во-вторых, я вообще всерьез не думаю, что со мной что-то случится. Особенно теперь…

Я вопросительно посмотрела на него и попросила:

– Расшифруйте!

Ясенев снова уселся на стул и расправил плечи. Я видела, что, несмотря на первоначальный шок, он заметно приободрился, и голос его зазвучал оптимистично.

– Ведь Рогожина больше нет, так? – сказал он. – Следовательно, угрозе больше неоткуда исходить!

– Вы уверены, что Рогожин действовал по собственной инициативе? – тотчас же поубавила я его оптимизма.

– А вы думаете, его кто-то нанял? – нахмурился Ясенев.

– Вероятнее всего, – пожала я плечами. – Кстати, откуда он появился? Насколько я поняла, он работает у вас не так давно?