Несвоевременный человек. Книга 1. (Хаос)

– Почему вы подошли со всем этим именно ко мне? И только не говорите мне, что всё это случайность. – Достаточно жёстко проговорил Владислав. И на этот раз незнакомец не стал юлить и уходить в сторону от ответа. А он, проявив на лице еле заметную улыбку, что на его строгом лице выглядело несколько странно и угрожающе, осветился в глазах, вспыхнувшим огоньком возбуждения и, чётко отбивая слова, заговорил:

– Я же вам говорил, что та же случайность, это есть тот же природный закон, разве что подчинённый иным, не столь логически следуемым правилам. И то, что я подошёл к вам, то этому, скорей всего, есть свои объяснения. При этом решение что-либо объяснять вам, либо же ограничиться частичным объяснением или же игнорировать вас, в итоге зависит оттого, в каком предметном качестве – объекта или субъекта – вы видитесь и можете быть представлены для реализации подчинённых этим правилам планов. – Здесь незнакомец так цепко и отчасти жёстко посмотрел на Владислава, что тот не посмел возмутиться, хотя всё в нём для этого было готово и подрывалось, после того как незнакомец так возмутительно для него обрисовал сложившуюся ситуацию с ним.

– Должен заметить, а вы приметливы и умеете делать выводы. – Проговорил незнакомец. И теперь уже Владислав задался вопросом. – Вы это о чём?

– Конечно о вас. Разве не ясно. – Сказал незнакомец.

– Я не понимаю. – Искренне сказал Владислав. Но незнакомец видимо решил следовать в своём разговоре своим путём и он не реагирует на это непонимание Владислава, а ведёт свой разговор дальше. – Интересуешься, почему именно ты. – Глядя на Владислава, задумчиво сказал незнакомец. – А не кажется ли тебе, что если такой вопрос возник, то прежде всего его нужно задать себе, а не во вне. – Незнакомец, продолжая смотреть на Владислава, замолкает, как бы ожидая от него неких, неизвестных для него действий. Владислав же ничего не предпринимает, и тогда незнакомец даёт ему подсказку на эти действия. – Так задайся им, время для этого ещё есть. – Твёрдо говорит незнакомец, и Владислав хотя бы делает задумчивый вид.

О чём думал и мог ли думать вообще на тот момент Владислав, до точности и самому ему неизвестно, хотя вид у него был многообещающий. Но незнакомец явно знал, насколько обманчивы все эти многообещающие виды, да и отталкивался он в своём подходе к Владиславу на другие основания, в общем, он не стал интересоваться у него, что он там себе ответил и сам предложил свою версию ответа.

– Скажу так, ты нам подходишь. – Многозначительно и по смысловой нагрузке достаточно страшно сказал незнакомец, отчего напуганному Владиславу захотелось немедленно закричать «караул» или как-нибудь по-другому обратиться за помощью. К чему бы он тотчас прибегнул, не находись в такой опасной близости от него этой страшный тип, с такой крепкой цепкостью смотрящего на него. Ну а незнакомец явно всё это по Владиславу может прочитать и он, усмехнувшись, смягчённым голосом спрашивает его. – Надеюсь, я вас не напугал этим своим заявлением. Как мне казалось, когда я вас там, у входа в зону паспортного контроля видел, то вы человек достаточно смелый, чтобы пренебречь публичными опасностями, которые несут большие скопления людей.

А вот эта отсылка незнакомца к тому, что происходило в общем зале аэропорта, где Владислава достаточно провокационно своей любвеобильностью, – а он ведь её предупреждал, что не надо так к нему сильно прижиматься и крепко целовать на дорожку, – провожала одна его настолько хорошая знакомая, что у него с некоторых пор начались рождаться свои сомнения насчёт продолжения этого знакового и достаточно продолжительного знакомства, и уже в следствии этих сомнений, свои знаковые вопросы: «А не пора ли уже завязывать это затянувшееся знакомство, пока о нём всё не стало известно моей ревнивой супруге, или может быть, уже саму супругу перевести в разряд хороших знакомых, а свою хорошую знакомую поставить на место супруги?», – вновь вернула ему самообладание и уверенность в себе.

Ведь когда приходишь к пониманию и знанию того, что от тебя на самом деле хотят, – а этот тип явно шантажист, который решил опередить его и первым ответить на эти вставшие перед ним вопросы, если он, конечно, чем-то в материальном плане не поспособствует его молчанию, – и в результате убираются все загадки и не договорённости, то видимость пути выхода их сложившейся ситуации, так сказать, в своей степени облегчает положение того, кого хотели через все эти загадки и головоломки загнать в тупик непонимания.