Нет билетов на Хатангу. Записки бродячего повара. Книга третья

— И правильно сделали, что отказали, — одобрил мои действия Иван Филиппович после того, как я рассказал ему о визите рыбака. — Это публика известная: сегодня он этот спирт выпьет, а завтра встанет с похмелья да на вас же в милицию жаловаться побежит. Была бы водка, другое дело: товарный обмен, баш на баш. А спирт, что ни говори, это же хищёнка.

Мои бифштексы за ужином отряду весьма понравились, и даже Саша, который, как мне кажется, недоверчиво относится к моей поварской известности, поднял вверх большой палец. Несмотря на сухой закон, выставил Саша на стол при молчаливом согласии Константина Иваныча бутылку неизвестно откуда добытого армянского коньяку.

— Со свиданьицем, — пояснил он.

— И отходная, по геологической традиции, — добавил опытный Леша.

— Да какой же отход, — удивился Петька. — Мы же только послезавтра улетаем.

— И даже не послезавтра, — уточнил Константин Иваныч, — а двадцать шестого, но все равно будем считать, что нынче у нас отходная.

— А почему двадцать шестого? — удивился Леша.

— Так распорядился Иван Филиппович.

— Это же замечательно, — сказал Саша. — А то я все переживал, что мы за один день не управимся со сборами. А два дня нам в аккурат хватит.

— Где же вы эту благодать достали? — спросил я, вспомнив о визите рыбака с нельмой на плече. — Тут же сухой закон.

— Места знаем, — загадочно усмехнулся Саша.

24 июля

С утра, разбившись на две пары (я с Константином Ивановичем, а Леша с Петькой) и захватив с собой необъятные геологические рюкзаки, отправились мы по магазинам закупать продукты. Причем Леше с Петькой велено непременно достать специй: перцу и горчицы.

— Достанем, — заверил нас Леша, — я тут одну столовую знаю, где перец с горчицей прямо на столах стоят. В крайнем случае просто сопрем — и всех делов!

Саша остался на базе работать в столярной мастерской: он должен заготовить каркасы для наших палаток, а кроме того, сделать из дерева обвязку к нашим резиновым надувным лодкам, чтобы можно было вешать на нее лодочный мотор — в планах Константина Ивановича движение с работой через исток Нижней Таймыры вниз до самого озера Энгельгардта. А вечером, в том самом мерзком водоеме, будем мы испытывать наш лодочный мотор.

Мы с Константином Ивановичем закупили много продуктов: сахара, подсолнечного масла, мешок муки. Причем Константин Иванович все время ужасно волновался, что мои расчеты окажутся неверными и еды в поле нам не хватит. Он каждый раз говорил мне:

— А вы уверены, что нам этого хватит? Может быть, возьмем побольше, а? Пусть уж лучше останется, чем там, в поле, голодать?

Я же успокаивал его, как мог, показывая свои расчеты и уверяя, что имею большой опыт в этом деле (что было чистой правдой).

Как и следовало ожидать, перца с горчицей наши молодые добытчики не нашли, хотя обошли все столовые Игарки.

— Ну вот только вчера горчица на столах стояла, — сокрушался Леша, — а нынче нету. Просто невезение какое-то.

Накупили они с Петькой в основном всяких лакомств: ирисок, леденцов, мармеладу, две килограммовые банки яблочного повидла, сухого молока, яичного порошка (два последних продукта по моей заявке). И еще одна неприятность: в Игарке нет дрожжей — ни свежих, ни сухих. Соль, спички, курево (правда, курит у нас в отряде один Саша), хлеб и вот теперь еще дрожжи будем покупать в Хатанге.

25 июля

Леша, Саша и Петька остались на базе получать снаряжение, а мы с Константином Ивановичем отправились на местную автобазу за бензином и машинным маслом (для нашего лодочного мотора). Отправились на экспедиционном грузовичке, за руль которого уселся собственной персоной Иван Филиппович: получить горючее здесь не так-то просто, и эту акцию Иван Филиппович решил осуществить сам (мы же будем лишь грузчиками).

Тем временем Леша с Сашей отбирали и упаковывали снаряжение, одежду и обувь, посуду, рацию, питание к ней, ружейные и карабинные патроны (оружие у нас еще из Новосибирска), резиновые лодки, сети, веревки, геологические молотки и т. д. и т. п. Петьке выдали список получаемого нашим отрядом имущества, так называемую «арматурку», и он, гордый оказанным доверием, солидно ставил в ней огрызком карандаша галочки.

Как только мы вернулись, Петька тотчас погнал нас на вещевой склад примерять одежду и обувь.

В этот раз экипируют нас почти прекрасно: из обуви, правда, все те же резиновые сапоги, зато всем выделены меховые полушубки, а Константину Ивановичу даже шуба до самых пят, толстые суконные портянки, ватные и меховые штаны на лямках, верблюжьи и собачьи меховые спальные мешки.

В довершение всего Иван Филиппович от щедрот своих выделил нам ящик импортного (голландского) сливочного масла, а также бутылку шампанского (полусухого, новосибирского, правда, производства) и бутылку армянского коньяку (Константин Иванович прознал, что в поле будет мой и, возможно, Петькин дни рождения и шепнул об этом Ивану Филипповичу).

26 июля