Нет мне ответа...

Я на неделю ездил в деревню. Прибрался там, сон восстановил, почту всю одолел, но снова начались холода, и хрипов в лёгких добавилось, самочувствие сразу ухудшилось, еле ноги таскал. Пришлось уехать в город, куда мне больше не хочется ехать. Но надо. Предлагали лечь в больницу, но жена больная, внучек прилетел после болезни, надо кому-то быть на ногах. Лечусь дома.

Жаль, что не могу работать. Остальное всё не заслуживает внимания, ни анонимки, ни явные наветы. Всегда спасала работа, на это и надеюсь.

Роман Солнцев отправляется в Венгрию на полмесяца, но о работе помнит. Парень он упорный, и за что возьмётся – делает твёрдой рукой. Книгу мы составили крепкую. Уверен. А с «Месяцесловом»-то получается ли чего? Я ведь у автора две книги выпросил. Лежат. Уж если в «библиотеку» не войдёт, так хотя бы отдельно издать. Дело-то нужное тоже.

Ну, о деле больше не буду. Отдыхайте. Набирайтесь сил. Впереди много работы. Расклейку я пришлю осенью. Не поздно ведь?

Простите, если что забыл. Кланяюсь, Виктор Петрович

23 июня 1987 г.

(Ф. Р. Штильмарку)

Дорогой Феликс!

Жизнь не даёт спуску. Два раза успел за май проваляться с обострением пневмонии и сейчас лечусь. Но днями надеюсь уехать в Иркутск на экологическую говорильню, на этот раз совместно с японскими писателями. Еду встряхнуться, повидаться с друзьями. Закис. Был недавно на водохранилище и не успел ни одной рыбки поймать – заболел. Более нигде не бывал. Так хотел побывать у твоего знакомого в Бору, и вот опять не вышло, лето проходит.

Вернусь из Иркутска 7 августа, будет текучка, почта, звонки, люди, и время пролетит, а в начале сентября собираюсь поехать в Словакию на международную конференцию под названием «Роксан-87», и там останусь на месяц отдохнуть и подлечиться.

В суете мелькнула твоя статья про детектив с «Наследником», и я даже не заметил, где, и найти не могу[197]. Кстати, у меня ведь и «Наследника» нет. Был один на всю семью, остался в Вологде, у сына.

Черкасова хорошо издали в Иркутске, в серии «Наследство Сибири», и там же вышел первый том 20-томной «Библиотеки Сибири», которую ведёт Ваш покорный слуга.

Вот коротенько мои новости из Енисейской волости. Если дома, черкни маленько. От Виктора Мироновича[198]

получил большое умнющее письмо и думаю, не предложить ли его Залыгину на предмет изготовления на основе письма статьи-рассуждения про мораль в литературе? Как ты думаешь на этот счёт? Ведь обидно, что такие вещи лежат мёртво в моём столе.

Обнимаю, Виктор Петрович

Август 1987 г.

(В.А. Кострову)

Дорогой Володя!

Читал я и раньше стихи Марии Аввакумовой (их мне присылали в письмах друзья Марии), но то ли в рукописи стихи «не так смотрятся», то ли отбора не было, а не потрясали они меня, хотя и проникали в душу.

Но напечатанные в журнале, по праву открыв номер, они для меня – явление, по сравнению с которым, исключая редкие стихи Гены Русакова, всё кажется поэтическим бздёхом, и поэтам надо теперь равняться на открытие, сделанное Вами в «Новом мире».

Оно, явление это, давно ожидалось, и на нём сгорит, должна сгореть вся залежавшаяся в стойлах евтушенковская солома, прелая уже, как старые онучи, в употребление негодная по расхлябанности мысли и поэтической расхристанности. Продукция вялая, заражённая гнилью от много влитых в неё пестицидов и прочей химической хреновины.

Обнимаю, Виктор Петрович

P. S. Утро раннее. Спать не могу, а внуки-сироты крепко спят, и дочь в земле четвёртую ночь спит непробудным сном, вот и пишу, чего могу…[199]

Галю поцелуй! В. П.

Сентябрь 1987 г.

Красноярск

(В. Я. Курбатову)

Дорогой Валентин!

Надо жить, ребят растить…

Кажется, ещё никогда так трудно не заставлял себя начать работать, но натура всё же мужицкая, заставил, написал три кусочка и новую главу в «Поклон», презабавную и светлую, но заболел Витя воспалением лёгких. Маня топталась, топталась и слегла, пробовала опять умирать. Оставил я Овсянку да сюда. Проку от меня немного, а всё же поддержка. Почты чемодан привёз. Сам-то ведь даже и бандероли не умею завязывать. Оля, невестка, приехала на неделю из Перми, полегче маленько. В воскресенье – сорок дней. Тоже надо переварить.

Я рад, что ты согласился написать предисловие к томику юношеской библиотеки. Оно, по-моему, на пол-листа, так сделаешь без надсады, и всё, глядишь, копейка какая-никакая заработается.

Я посылаю тебе первый томик библиотеки, чтобы ты имел о ней представление. Может, где и доброе слово скажешь о добром и действительно нужном деле, а то ведь как воды в рот набрали. Начни бы эту библиотеку «ихое» предприятие, уже бы шум был на весь свет. В четвёртый том станет Толя Соболев с «Грозовой степью», будет и фантастика, и том поэзии, может, удастся продлить библиотеку с 20 на 25 томов и выпустить её не за десять, а лет за шесть.