Неудачливый маньяк

– Конфетка, ты в шары долбишься? – Фомина по-хозяйски отодвинула совершенно потерявшегося во времени и пространстве Лукового и прошествовала в квартиру. – Миленько. Я так себе и представляла.

– Фомина? – на автомате закрывая дверь, уточнил Егор.

– А ты еще кого-то ждешь, конфетка? – игриво вскинула бровь лесная фея, именно так теперь ее называл Луковый. – Имей в виду, я тебя ни с кем делить не собираюсь.

– Но ты… – не в силах выразить свою палитру чувств, Егор лишь водил рукой в воздухе, показывая на всю Катьку. Не пластику же она за пару часов сделала!

– Смотреть надо глубже, конфетка моя. Если бы ты меня в первый день знакомства жабой не обозвал, то может я бы не держала оборону три года. – Маленьким пальчиком Катя выводила понятные только ей узоры на груди Егора, подойдя так близко, что зажатый лист бумаги между ними не упал бы. И, да, теперь парень не мог вспомнить, почему считал ее руки страшными.

– Кать, – запнулся Егор, выбитый из колеи привычной жизни. Жестко. Оглушающе. Бесповоротно.

– Меньше слов, конфетка, – хитро улыбнулась Фомина и начала раздеваться.

– Ты… Что ты… – злость на самого себя накатывала на Лукового. Он совершенно не владел своим голосом, телом и даже мозгом!

– Что я собираюсь делать, мой мятный? Опять решил задать мне этот вопрос? – Учитывая, что верхняя одежда уже была сброшена, и теперь Фомина беззастенчиво, при Егоре, расстегивала белую шелковую блузку, намерения у нее были неприличные, но для похитителя желанные. – Трахать я тебя буду, конфетка. Тра-ха-ть.

– Не надо, Кать, – шепотом попросил Егор, не готовый вот так в одночасье изменить свою жизнь. У него все прекрасно. И он не готов к изменениям такого рода… Женского рода…

– Конфетка, тебе понравится…

Когда Катя осталась обнаженной, Егор, что самое невероятное, стоял уже у кровати и тоже совершенно голый. Мистика! Фомина любила его со всей страстью. За все три года. А Луковый не был против. Особенно после первого раза! Стоило только расчехлиться – и с него поперло, как из рога изобилия.

Со всем усердием Егор связал руки Кати и зацепил у изголовья постели. Глаза его пылали ненасытной похотью, а сосредоточенность заставила кончик языка невыносимо порочно выглядывать между слегка раскрытых губ.

– Конфетка, я и так никуда не собираюсь, – смеялась девушка.

– Ты будешь наказана за три года мозгоебства, жабка, – не унимался Егор.

– Ты не рад, что я такая терпеливая? – театрально надула губки Фомина.

– Я не рад, – Егор проверил узлы на надежность и оседлал свою жертву, – что дрочил все это время, – посмотрел серьезно и спросил: – Какого хрена, Кать?

– Горе Луковое, вот ты кто, конфетка, – смеялась гостья. – Как увидела тебя на первом курсе, сразу поняла, что никто другой не нужен. Люблю тебя… до желания убить, похитить, до маниакального преследования, до мечты насиловать ближайшую сотню лет… Сильно, как до Луны и обратно.

– Катюшенька… – выдохнул Егор, теперь точно зная свою стезю злодеяния: «сожрать Фомину от переполняющих чувств», и успел лишь на долю секунды пожалеть, что руки этой сталкерши связаны.