Неудержимый. Книга X (СИ)

— Я требую встречу с сыном! — граф Карамазов вскочил со стула, — Объявлять дуэль в отсутствии главы рода! Это неслыханно! Я буду жаловаться императору!

Прибыв в форт через главные ворота, граф Карамазов сразу же направился на вокзал, чтобы выяснить отношения с командующим восточным фортом Туровым и выяснить, где сейчас находится Виктор.

Сволочь! Что он себе позволяет? Карамазов сжал кулаки с такой силой, что кожаные перчатки на них аж заскрипели.

— Степан Михайлович, успокойтесь, — сказал Литвинов, усмехнувшись от громких заявлений графа, — Мы на вашей стороне, поэтому вам совершенно нечего бояться. Правильно я говорю, Михаил Фёдорович? — он взглянул на Турова.

— Правильно, Александр Викторович, — Туров прищурился и посмотрел Карамазову в глаза, — Посудите сами, Степан Михайлович, вы по-прежнему живы, дышите и ходите по этой земле. Какие ещё вам нужны доказательства? Присаживайтесь и послушайте, что вам скажет мой помощник.

Граф тяжело вздохнул, его переполнял гнев и отчаяние. В какой момент он упустил власть? Почему армейские ублюдки рассказывают ему, что будет дальше? Возможно, это старость? Присев на стул, он приготовился слушать, а что ещё ему оставалось делать? Ведь Туров, сукин сын, прав. Они настолько сильны, что могли прикончить его в любое время и никто бы в диких землях их не остановил. Значит, он ещё нужен, оставался лишь один вопрос, для чего?

— Как я уже и сказал, завтра в полдень состоится дуэль, в ходе которой будет решён спор между родом Карамазовых и Собакиных, — продолжил объяснять Литвинов, — Наша с вами задача, сделать эту дуэль легитимной. Вы понимаете, что это значит? — он поинтересовался у графа.

— Вы хотите, чтобы все участники подписали отказ от претензий и дальнейшего преследования победителей? — граф нахмурился, понимая, что в случае проигрыша останется с голой задницей и оспорить результаты более не сможет.

— Верно, но вам не о чем переживать, Виктор Степанович — хороший боец, — Литвинов улыбнулся.

Граф скривился, большей чуши он никогда в жизни не слышал. Уж кто-кто, а Виктор — олух, каких поискать нужно, но ничего, не зря же он притащил с собой лучшие артефакты, которые только успел раздобыть. С ними у него появятся приличные шансы на победу, но об этом никто не должен знать.

— Я и не переживаю, — ответил граф, — Меня не устраивают условия проведения дуэли.

— А что с ними не так? — удивился Туров.

— Вы собираетесь устроить из этого настоящее шоу для жителей, зачем? — потребовал ответа граф.

— По той же причине, по который требуется подписание вот этих документов, — Литвинов придвинул бумагу для подписания отказа от претензий поближе к графу, — Поймите, мы всё это делаем для не только для жителей форта или охотников, но и для вас. После дуэли никто не сможет оспорить ваше право на власть в Иркутской области. Подумайте о тех тысячах магов, которые вернутся в семьи, а не сложат головы на поле боя.

Граф от подобных пафосных речей аж зубами заскрипел. Какая чушь! Какое ему дело до расходного материала? Сдохнут, бабы новых нарожают! А вот желание утереть нос шелудивому псу, этому ублюдку Собакину, это дорогого стоит.

Этот Фёдор… граф задумался. Кто он вообще такой? Какими силами обладает? Вроде был у Собакина отпрыск, но вспомнить его он не смог. А раз не смог, значит, никак не проявил себя во время войны.

Вот взять Донского… Чёрт! Граф разозлился сам на себя, вечно в его памяти всплывал этот выскочка. Но надо отдать ему должное, парень действительно многое делал для его рода. Вот бы ещё в дуэли поучаствовал вместо моего идиота, тогда бы ему цены не было.

Граф взял в руки бумагу и бегло причитав её, подписал, после чего бросил на стол.

— Степан Михайлович! — Литвинов, ухватив листок, припрятал его в папочку, — Вы очень мудрый человек! Победа будет за нами! То есть вами! Конечно же, вами!

Граф ничего не ответил, лишь скривился и направился к выходу. Завтра великий день для рода Карамазовых и надо хорошенько к нему подготовиться. А ещё, нужно разыскать Виктора, наверняка он зависает в каком-нибудь из местных борделей вместо того, чтобы хорошенько выспаться перед дуэлью.

— Какой же он кретин, — хохотнул Литвинов, бросив папку на стол.

— Не стоит недооценивать графа, — Туров закурил трубку, — Но поступил он правда, опрометчиво.

— У него не было выбора, его слово против нашего… — заключил Литвинов.

— Что там с твоим планом? Всё готово? — поинтересовался Туров.

— Готово, завтра всё увидите, — довольный Литвинов расплылся в гаденькой улыбке, — Завтра род Карамазовых навсегда исчезнет с политической карты диких земель.

— Какой же ты кровожадный, Александр Викторович, — Туров, глядя на своего помощника, задумался, — Иногда я думаю, может, зря вытащил тебя с того света?

— Михаил Фёдорович, — Литвинов сделал обиженное лицо, — Обидно, знаете ли, слышать подобные слова от начальства, я же всё для вас…

— Ты эти сказки оставь для идиотов, — усмехнулся Туров, — Что Собакин?

— А что Собакин? — хохотнул Литвинов, — Поскулил немного, поплакал и вроде как пришёл в себя.