Неудивительная история одного челябинца

Мария Фомина никогда не была окружена большим вниманием мужчин, но один-два экземпляра стабильно проявляли интерес. Она не обладала статной, точеной фигурой, наоборот, её главные внешние достоинства – широкие бедра, круглый, но аккуратный живот, грудь третьего размера, каштановые короткие волосы, зеленые живые глаза, опущенные уголки полных губ и небольшое родимое пятно на левой щеке.

Мария – не уроженка Челябинска: в паспорте у неё написано, что она родилась в селе Циркуны, что недалеко от Харькова. Девичья фамилия Марии – Пескунова. Детство Маша провела в Циркунах, численность которого никогда не превышала более семи тысяч человек. Воспитывала ее одна мать – Валентина Петровна, отец, Николай Федорович, ушел в другую семью. Жила семья скромно.

После девятого класса, Мария уехала учиться в Харьков на бухгалтера. Училась примерно – на призывы однокурсников сходить выпить, отдохнуть в Дом культуры, отвечала отказом: необходимо было делать домашнее задание и успеть подработать посудомойкой. После окончания учебы, Мария вернулась обратно в свое село – устроилась работать в Циркуновский мясокомбинат, хотя была возможность устроиться и в Харькове. Ей было жаль мать – она была болезненной женщиной и оставить её одну без опоры она не могла. Совестно.

Через несколько лет, Пескуновой поступило предложение перебраться в славный город Челябинск и устроиться в одном из местных мясокомбинатов бухгалтером. Платили там по тем временам хорошую зарплату. Валентина Петровна уговорила дочь езжать, пообещав, что с ней все будет хорошо. Дочь, тяжело вздохнув, собрала чемодан и отправилась на Урал.

Марию нельзя было назвать старой девой. В первый раз она вышла замуж в 25 лет в Челябинске. Первый муж также работал на мясокомбинате, но в должности забойщика крупного рогатого скота. Профессия кровавая во всех смыслах, поэтому, естественно, она оставила свой отпечаток на характере. Руки у него были крепкие, все-таки постоянно приходилось держать большой деревянный молоток. Нередко свои натренированные конечности он пускал не в то русло, если быть точнее, поколачивал Марию. Выпивал, довольно часто и без повода. Именно первый муж научил Машу терпению, но после очередного сотрясения головы она не выдержала – ушла и подала на развод. Брак продержался пять лет.

С новоиспеченным массажистом, Пескунова познакомилась в общей компании, Иван показался ей весьма симпатичным, харизматичным мужчиной. Правда, с чувством юмора у него было не все хорошо: плоские, туалетные шутки вылетали из его рта, словно горячие пирожки в пекарне. Как Фомин потом признался Маше, такие шутки он отпускал специально, чтобы привлечь её внимание. Марии так не показалось. Как таковых ухаживаний не было, пару подаренных букетов хризантем и поход в кино: Иван был уверен в своей магнетической харизме, которая должна очаровывать окружающих девушек. Правда, что-то данная харизма магнетически подействовала только на Пескунову; в целом же, Фомин не мог похвастаться большим количеством покоренных женщин. До встречи с Марией набралось от силы пять покоренных.

Первые годы совместной жизни в сексуальном плане проходили довольно активно: Иван пытался нагнать нерастраченный ранее потенциал – Марии это чрезмерно нравилось. После того, как потенциал пришел в норму, сексуальная жизнь стала приобретать пресный характер. И с каждым годом отношения в постели становились все скучнее и скучнее.

Рукастым Фомин никогда не был – Маша это поняла, когда после свадьбы перебралась жить к Ивану. Диван был скрипуч, кран подтекал, книжная полка держалась еле-еле, да ещё и была криво прибита. Досуг редко был совместным: она предпочитала книги, он проводил время на даче у друзей, а потом перебрался на диван и иногда в спортзал. Фомин за всю совместную жизнь дважды свозил жену в Геленджик и всегда хвастался перед ней, что он «настоящий мужик», согласно определению, спетой в одной известной песне.

Маша стала уставать, претензии к мужу накапливались, но, благодаря приобретенному терпению, терпела. Ложилась тяжелой головой на подушку из верблюжьей шерсти, брала в руки книгу с «легкой» литературой и пыталась окунуться в иной, полный гармонии, мир.

– Маш, я уже тебе говорил, чё данный сертификат не будет лишним – зайдя в спальню к жене, подробнее пояснил Иван, закидывая сухарики в рот – Всё-таки, возможно, появятся лишние деньги!

– Которые ты снова спустишь на очередную хрень? – язвительно спросила супруга.

– Дура ты! Ничего не понимаешь! – вспыхнул новоиспеченный массажист. – Поддержала бы меня! Съездим мы и в Турцию, и в Таиланд, и ещё куда-нибудь! Если чё, это моё призвание возможно!

– Да-да. Иди на диван, смотри телевизор – спокойно ответила Фомина, – я устала на работе.

Иван вместо слов только недовольно запыхтел, вновь закинул сухарик в рот и отправился на свой скрипучий диван. Он на нем ещё и спит. Один. Уже давно.

Мария не глупа. Она прекрасно понимала за чем её муж пошел на курсы массажиста. Про лишние деньги, он конечно же, лукавил. Недопонимание и взаимные претензии к друг другу росли.

III