Неудобные вопросы и непредвзятые ответы

Тебе, может быть, непонятна психология завистника, который осуждает именно потому, что завидует, и тем самым пытается успокоить свою совесть, обмануть себя? Завистник клевещет на ближнего и тем самым пытается убедить себя, что, делая зло «плохому» человеку, он восстанавливает справедливость, т. е. делает вовсе не зло, а наоборот – добро. Но ведь Христос нас учит не доверять словам, а только по делам судить о качествах того или другого человека («по плодам их узнаете их» [Мф. 7; 20]). Моцарт в трагедии Пушкина – милый, добрый, доверчивый человек, который пришел к другу, чтобы поделиться с ним своими переживаниями и свежими набросками к новому произведению. Сальери, наоборот, – лицемерен, хитер, жесток и способен на убийство, которое и совершает в результате.

Стоит ли прислушиваться, друг мой, к оценкам Сальери о том, что «легкомысленный Моцарт был повеса, гуляка и не трудился...»? Ведь так легко уподобиться самому завистнику в ропоте на Бога.

– Но ведь есть фильм «Амадей», где Моцарт вначале показан именно таким, как воспринимали его современники, – легкомысленным, беспечным?

– Кто, кроме Самого Бога, может знать сокровенное – то, что сокрыто в глубине души человека? Современники тоже могли ошибаться или даже сознательно искажать факты, чему примеров в истории предостаточно. До нас могли дойти легенды, предрассудки и даже сплетни. Кроме того, художественное произведение – это не точное жизнеописание какого-либо персонажа, истории. Автор, руководствуясь своей идеей, своим замыслом, или, как говорил Станиславский – сверхзадачей, пытается раскрыть свое понимание какой-то исторической ситуации с нравственной или политической точки зрения. И в этом всегда есть некая условность. Поэтому мы никогда – ни по фильму, ни по либретто, ни по роману, ни по сценарию, ни по режиссерской экспликации – не вправе выносить приговор какой-либо исторической личности. Для этого необходима добросовестная проработка всей совокупности исторических архивных материалов и воспоминаний современников при тщательном анализе уровня объективности источников. Размышлять на тему фильма или литературного произведения, стараться разобраться в нравственной позиции героев, примерить ту или иную ситуацию к себе – это другое дело.

ПЫТЛИВОСТЬ ИЛИ «ПРЕТЕНЗИИ» К СОЗДАТЕЛЮ?

– В притче о виноградарях, пришедших к последнему часу, сказано, что они получили ту же мзду, что и те, кто трудился весь день. Почему так? Выходит, Бог за социальную несправедливость, уравниловку и командную экономику?

– Притча, как хорошо известно, – это иносказание. И конечно, в ней не идет разговор о методах управления сельским хозяйством, о «командной экономике», о социальном устройстве государства или о коммунистической уравниловке. В этой притче говорится о Царстве Небесном. И это становится понятным каждому внимательному читателю с первых же ее строк. Начинается она так: «Ибо Царство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой» (Мф. 20, 1). В данном случае, как это следует из контекста, Спаситель говорит о том, что в Царство Небесное, которое наступит лишь после завершения земной фазы бытия человечества, т. е. уже после последнего и Страшного Суда Божьего, смогут войти только те, кто ради этого потрудился в своей земной жизни. Именно такой труд и символизирует работа в винограднике. О том, что Господь всех желает видеть в Царстве Вечной жизни, говорит многократный приход Хозяина виноградника на рыночную площадь, где рабочие ожидают тех, кто их наймет на работу. За установленную плату Он приглашает работников потрудиться в Его винограднике. Динарием в притче названа высшая плата, она же является и конечной целью всей земной жизни человека – это вечная жизнь в Царстве Божием.