Неудобный наследник

Фредерик терпеливо дождался, пока его люди втянутся на улицу, и выехал за ними на коне. За ним неотрывно следовал Нычка, который теперь достал горн. Перед ними двое оруженосцев, сидевших верхом, держали щиты. Мышь с арбалетом бесстыдно прятался за Фредериком. Я тоже послал своего коня вперед и встал так, чтобы выглядывать из-за их спин. Я не опасался, что поймаю арбалетный болт — на таком расстоянии он вряд-ли сможет меня сильно ранить. Только если особенно неудачно попадет в голую руку или прорезь шлема. Что, в высшей степени, сомнительно. Но надо было беречь коня. Поэтому, после минутного раздумья, я с него слез и кинул поводья пажу латника, названного Киркой, который как раз уводил коней в сторону, дальше по улице. Сперат тут же заступил вперед, закрывая меня щитом. Я удивился его правильным действиям, но потом вспомнил, что он давно метил в оруженосцы. Готовился.

Еще до того, как мои наемники вышли с улицы на площадь перед Фонтаном, началась местная специфика. Поднялся порывистый ветер, в небе стали сплетаться прозрачные кулаки размером с телегу и обрушивались на моих латников. От вражеского строя в нашу сторону орали оскорбления и летели не только арбалетные болты, но и камни.

Наемники терпели обстрел, продолжая неторопливое движение вперед. Разве что некоторые опускали головы, готовясь принять очередной удар на шлем. От удара воздушного кулака они приседали, но существенного урона я не увидел.

Вдруг из строя выволокли парнишку в смешном, похожем на чепчик шлеме. Затащили за угол, привалили к стене, рядом с лошадьми. Худой и заросший бородой старик в удобной одежде плотника, с закатанными рукавами и в кузнечном кожаном фартуке, тут же приблизился и рывком вытащил из плеча парнишки арбалетный болт. Вокруг старика толпилось человек пять мужчин и женщин.

— Затянуть рану? — спросила одна.

— Нет. Просто мясо проткнуло. Пока побережем силы. Перевяжите его и в сторону!

О, а вот и местная медицина. Подумав, что в этом смысле я тоже могу быть полезен, я прошел немного вперед, подталкивая в спину Сперата.

Два войска сближались — это стало понятно по резко возросшей интенсивности обстрела. Я заметил синие росчерки падающих с неба острых сосулек, появились огненные птицы. Первое латники по прежнему игнорировали. Но вот вторых старались принять на оружие или доспех. Одного оруженосца птицы подожгли. После яркой вспышки от его стеганной куртки повалил дым, угол щита загорелся, как дрова в костре. И тут же бедняга целиком покрылся инеем — я едва успел заметить протянутую руку ледовика, “охладившего” пострадавшего. Мокрый, воняющий дымом и со все еще дымящимся щитом, воин остался в строю.

— А теперь рванулись! — рявкнул позади Фредерик. Нычка сыграл на роге три простых ноты и латники впереди резко ускорили шаг. Не прям рванулись, но все же. В ответ на это наши противники дико заорали. Рискнув, я выглянул из-за щита Сперата и посмотрел вперед над головами наемников, привстав на цыпочки. И успел заметить, что и наши враги идут к нам на встречу. Не так, как показывают в фильмах, словно участвуя в забеге по магазину во время черной пятницы. Явно с опаской, нехотя. Тщательно укрываясь за щитами передних. Щитов у них было мало — то и дело среди противников кто-то орал и падал.

Арбалет это не винтовка. Он швыряет тяжелую короткую стрелу не с такой силой, чтобы та летела прямо дольше, чем метров двадцать. После этого стрела начинает терять высоту. Хочешь попасть — черти в уме не прямую линию, а дугу до цели. Поэтому вооруженные арбалетами стреляли из них, направляя выше головы впереди идущего. Стреляли довольно редко — в тесноте было трудно натянуть арбалет снова. И, как мне сначала показалось, скорее для психологической поддержки. Но нет, наши арбалетные болты исправно впивались в щиты врагов. Часто находя и плоть.

Позже Фредерик объяснил мне план врагов. Они планировали выпустить часть нашего отряда на площадь и навалиться на него с трех сторон, одновременно не давая остальным пройти дальше. Воспользоваться численным преимуществом и перебить передних, самых мотивированных. А остальные, по их задумке, должны были испугаться и бежать.

Но даже первая часть — навалиться с трех сторон — у них не получилась получилась. Неудивительно, что и дальше их план начал давать сбои.

Не мешая друг другу, наши спешенные латники не стали тупо бежать куда-то вперед, как солдаты в фильмах про войну. Упираясь руками или щитами в спины передних, наемники радостно крича, остановились. Но не скучились, а стояли достаточно свободно. А те, кто шли за ними, хлынули через строй передних вперед и в стороны, расширяя нашу стену щитов. Может это не было по-военному четко, зато было по-деловому эффективно. Когда оба строя сблизились, наши уже занимали почти всю ширину площади Фонтана. На узкой улице остались только пажи с арбалетами, которые теперь стреляли, перезаряжали, и снова стреляли, почти безостановочно.