Неугомонный

Железный сундучок достался ему в наследство от отца. Вернее, он нашел его среди забракованных картин, баночек с краской и кистей. Когда он после смерти отца занимался уборкой в студии, у него аж слезы наворачивались. На одной из самых старых кистей обнаружилась надпись, что изготовили ее в военном 1942 году. Все это жизнь моего отца, думал он, вот эта растущая в углу куча негодных кистей. Именно тогда, прибирая помещение и бросая все в большие бумажные мешки — в итоге терпение лопнуло, и он заказал по телефону контейнер, — именно тогда он и нашел сундучок. Пустой, ржавый, но с детства знакомый. Когда–то в нем лежали давнишние игрушки отца, красивые раскрашенные оловянные солдатики, отливной ковшик и гипсовые формы. А еще детали конструктора «Меккано».

Куда девались эти игрушки, он понятия не имел. Обшарил все углы и в доме, и в студии, но не нашел. Даже перетряхнул старую кучу мусора за домом, перекопал лопатой и вилами, опять же безрезультатно. Железный сундучок был пуст, и Валландер решил, что это символ, наследство, которое он сам может наполнить содержимым. Он отмыл сундучок, зачистил, как мог, ржавчину и поставил его в подвальном отсеке на Мариягатан. И вспомнил про его существование только при переезде в новое жилище. Теперь сундучок пригодился, когда Валландер раздумывал, куда бы спрятать черный скоросшиватель, найденный в комнате Сигне. В известном смысле это ее вещь, думал он, Книга Сигне, где, возможно, таится объяснение исчезновения ее родителей.

Под дощатым настилом, на котором обычно спал Юсси, — вот самый удобный тайник, где можно спрятать сундучок. Установив, что скоросшиватель цел, Валландер облегченно вздохнул. И решил прямо сейчас забрать Юсси домой. Соседская усадьба располагалась за несколькими большими рапсовыми полями, с которых за время его отлучки убрали урожай. Он прошел вдоль межевых канав и через болото, потолковал с соседом, чинившим трактор, и забрал Юсси, который скакал и рвался с цепи на задворках. Вернувшись домой, притащил цилиндр на кухню, водрузил на застланный газетами стол и приступил к осмотру. Действовал осторожно, потому что в глубине души тихонько звучал тревожный сигнал. Вдруг этот продолговатый предмет таит в себе опасность? Он осторожно извлекал соединительные узлы, тонкие мотки кабеля, различные клеммы и контакты, скреплявшие провода. Осмотрев нижнюю сторону, заметил, что там сорван какой–то крепеж. Ни серийного номера, ни иного знака, сообщающего, где цилиндр изготовлен или кто его владелец. Он прервал разборку, приготовил поесть — омлет, который перемешал с банкой грибов, — и закусил перед телевизором, без всякого интереса глядя на футбольный матч и пытаясь отключиться от мыслей о цилиндрах и пропавших людях. Пришел Юсси, улегся рядом на полу. Валландер угостил его остатками омлета, рассеянно отметил, что одна из команд забила гол, бог весть что за команды там играли, а потом вывел Юсси на улицу. Стоял чудесный летний вечер. Не устояв перед соблазном, он сел в одно из белых деревянных кресел возле дома, оттуда открывался вид на вечернее солнце, как раз опускавшееся за горизонт.

Проснулся он рывком, удивленный, что задремал. Почти на целый час отключился. Во рту пересохло, он зашел в дом, измерил уровень сахара. Слишком высокий — 15,2. Его захлестнуло беспокойство. Он не запускал болезнь, ел что положено, гулял, принимал таблетки, делал уколы. И все равно сахар чересчур высок. Наверно, пора добавить лекарств. Еще повысить дозу инсулина.

С минуту Валландер так и сидел возле кухонного стола, где уколол палец, проверяя сахар. Опять навалились уныние, изнеможение, окаянная старость. А заодно и тревога из–за фокусов памяти и периодической утраты ощущения реальности. Сижу здесь, думал он, кручу–верчу стальной цилиндр, а надо бы съездить к дочери, повидать внучку.

В конце концов он прибег к обычному средству против атаки уныния. Налил себе солидную порцию бренди и залпом выпил. Один большой глоток, не больше, не две порции, подливать нельзя. Потом еще раз внимательно осмотрел цилиндр, решил, что пока достаточно, принял ванну и еще до полуночи уснул.

На следующий день он с утра пораньше позвонил Стену Нурдландеру. Тот был на шлюпке в море, но через час вернется в гавань и тогда перезвонит.

— Что–то случилось?! — крикнул он сквозь эфирный шум.

— Да! — откликнулся Валландер. — Пропавших мы не нашли. Но я нашел кое–что другое.

В половине восьмого позвонил Мартинссон, напомнил про совещание, назначенное в первой половине дня. Одна из шведских рокерских группировок собиралась купить недвижимость под Истадом. И по этому случаю Леннарт Маттсон созвал совещание. Валландер обещал в десять быть на месте.