Неукротимый враг

Я помчался в Малибу, забыв о голоде и усталости. Немного не доезжая до ворот усадьбы Хэккетов, мне навстречу проехала машина. Сидевший за рулем был похож на Кита Себастьяна. У самого въезда в усадьбу я развернулся и поехал вниз по склону вдогонку за ним.

Догнал я его у въезда на скоростное шоссе, у знака «Стоп». Он повернул прямо на шоссе, а спустя некоторое время выехал на отводную дорогу, вьющуюся по пляжу. Оставив машину у пляжного коттеджа, в котором горел свет, он вышел и постучал в заднюю дверь. На мгновение на фоне света обозначилась фигура его дочери, быстро открывшей дверь.

Выйдя из машины, я подошел к коттеджу. Жалюзи и шторы были опущены. Свет все равно сильно проникал наружу, но из-за шума волн мне ничего не было слышно.

На ящике для газет и писем стояло имя «Хэккет». Я постучал в заднюю дверь, одновременно повернув ручку. Дверь оказалась запертой. Кит Себастьян спросил, не открывая:

— Кто там?

— Арчер.

Последовало молчание. Дверь не открывалась. Затем Себастьян повернул ключ и отворил ее.

Я прошел мимо него в дом, упреждая его вопросы.

— Что делаете, Кит?

Правдоподобную легенду придумать он еще не успел.

— Вот решил уединиться здесь от всего этого на пару деньков. Мистер Хэккет позволил мне воспользоваться своим личным коттеджем.

Я прошел из кухни в другую комнату. На круглом столике для игры в покер стояли грязные тарелки на двоих. На одном из керамических бокалов краснело полукружье губной помады.

— Вы здесь с женщиной?

— По правде говоря, да. — Он посмотрел мне в глаза, надеясь, что я клюну на это глупое вранье. — Вы ведь не скажете Бернис, правда?

— Она все знает, и я — тоже. Это Сэнди, да?

Он схватил со стола бокал Сэнди. На секунду с его лица сошла маска. Я подумал, что он ударит меня бокалом по голове и сделал шаг назад. Он поставил бокал на стол.

— Она моя дочь. Я знаю, что для нее лучше.

— Видно, поэтому ее жизнь складывается так прекрасно? Это никудышная альтернатива лечению в клинике.

— Это лучше, чем тюрьма. Там ее вообще не станут лечить.

— Кто наговорил вам такие ужасы?

Он не стал отвечать, а просто стоял на месте, тряся своей глупой красивой головой. Без приглашения я сел за стол. Минуту спустя он уселся напротив. Мы пристально смотрели друг другу в глаза, словно блефующие игроки в покер.

— Вы не понимаете. Сэнди и я не хотим оставаться здесь. Все продумано.

— Для поездки за границу?

Он нахмурился.

— Значит, Бернис рассказала вам.

— Хорошо, что кто-то сделал это. Если бы вы сбежали, то потеряли бы американское гражданство. По крайней мере, Сэнди потеряла бы наверняка. И потом, на что вы будете жить в чужой стране?

— Все предусмотрено. Если я буду правильно обращаться с тем, что имею, то вообще смогу больше не работать.

— А я-то думал, вы почти разорены.

— Теперь уже нет. Все встает на свои места. — Он говорил с уверенностью человека, не желающего ничего ни видеть, ни слышать, но был сильно встревожен.

— Пожалуйста, не пытайтесь останавливать меня, мистер Арчер. Я знаю, что делаю.

— Жена отправляется с вами?

— Надеюсь. Она еще не решила. Мы вылетаем завтра, и ей нужно будет решать второпях.

— Считаю, что никто из нас не должен решать второпях.

— Вашего совета никто не спрашивает.

— Однако вы просили его в известном смысле, когда втягивали меня в это дело. Боюсь, что теперь вам от меня не отвязаться.

Мы сидели, глядя друг на друга, два игрока в покер с замаранными руками, которые зашли слишком далеко, чтобы, встав из-за стола, выйти из игры. На мгновение до меня еще явственнее донесся шум океана, а по ногам иод столом пробежал холодный сквозняк. Что-то хлопнуло в другом конце дома, и сквозняк прекратился.

— Где ваша дочь?

Он пересек комнату и распахнул дверь.

— Сэнди!

Я прошел за ним в освещенную спальню. Это была странная комната, такая же странная, как и квартира Лупа. Дикие, необузданные цвета сочно взрывались на стенах и потолке. Посредине, словно алтарь, стояла круглая кровать. На ней была разбросана одежда Сэнди.

Себастьян открыл раздвижную застекленную дверь. Мы подбежали к самой кромке воды. Сэнди заплыла уже за линию прибоя, стремясь то ли выплыть, то ли утонуть.

Себастьян зашел в воду прямо одетым и беспомощно оглянулся на меня.

— Я плохо плаваю.

Его опрокинуло волной. Пришлось вытаскивать Себастьяна из воды, чтобы его не унесло.

— Идите звоните шерифу.

— Нет.

Я залепил ему пощечину.

— Звоните шерифу, Кит. Непременно.

Он побрел по пляжу, спотыкаясь.

Сбросив туфли и почти всю одежду, я устремился в воду за Сэнди. Она была молода, и догнать ее было трудно. Когда я поравнялся с нею, от берега было уже далеко, и я начал уставать.

О моем присутствии Сэнди узнала, лишь когда я коснулся ее. Она широко раскрыла свои темные, словно тюленьи, глаза.

— Оставьте меня. Я хочу умереть.

— Я не дам тебе этого сделать.

— Дали бы, если бы знали обо мне все.

— Я почти все знаю, Сэнди. Поплыли назад со мной. Я слишком выдохся, чтобы дотащить тебя.