Неверная

Поход по салонам красоты оставил приятное послевкусие, Иде нравилось быть ухоженной женщиной, баловать себя процедурами и маникюрами, но, оказалось, что без этого всего легко можно прожить и даже не чувствовать себя от этого несчастной.

Ей больше не доставляло удовольствие ходить по магазинам и выбирать себе, мужу и сыну одежду, хотя она всё ещё временами рассматривала в интернете новые коллекции прежних любимых брендов, составляла в голове готовые образы, которые стоили теперь столько, что ей оставалось на них лишь смотреть.

Немного подумав, Ида достала из последней оставшейся не распакованной коробки свою старую швейную машинку и принялась творить. Шить и кроить её научила бабушка, она же шила ей многие вещи, в которых Ида потом красовалась в школе, платье на выпускной произвело настоящий фурор — нежно голубое, из шифона и шелка. Ида была, как настоящая тургеневская девушка. В этом платье Ида пошла на третье свидание с Владом в оперный театр спустя шесть лет после выпускного.

После того, как Ида вышла замуж, шить она не перестала, постоянно что-то переделывала под себя, легко подшивала Владу брюки и джинсы, вещи сына. Муж называл её «моя хозяюшка», ведь Ида еще и отлично готовила.

Последний год Ида шила для Сонечки, хотя ей надо было немного вещей, и большинство отдавали бывшие ученицы Галины, когда узнали о её ситуации бабушки-одиночки. Для Иды же её хобби имело скорее медитативный смысл, она погружалась в него полностью и уходила от реальности, что совсем не радовала в последние годы.

Осмотрев свои старые платья, Ида нашла первую жертву для своих ножниц. Она улыбнулась и потерла зачесавшиеся ручки:

— Ну что ж, приступим!

В гардеробной она ещё раньше распорядилась поставить у окна столик и удобный стул, небольшой стеллаж для швейных мелочей. Три дня Ида просидела за машинкой, с небольшими перерывами и всё это время Димка сидел у её ног, играл с игрушками, читал маме вслух, чтобы ей не было скучно.

Влад пару раз заглядывал к ним, но был тут словно лишний, он вообще чувствовал себя ненужным в своём собственном доме, где жила его жена, которая всеми силами избегала с ним общения, и сын, не отходящий от подола матери. Они встречались все вместе лишь вечером на ужине, куда Влад приходил, как штык, чтобы хоть как-то вернуть то ощущение семьи, что было раньше. Но оно всё не возвращалось…

Он пробовал смотреть с сыном и Идой кино вечером, как раньше, но и тут он был лишний, сын руками и ногами обнимал мамочку, а Ида его. Объятия мужа ей были больше не нужны. Видимость семьи — всё, что у них осталось.

Глава 12

— Мам, а вы скоро вернётесь? — с грустью и страхом в глазах спрашивал Димка, стоя в коридоре и обнимая маму за бёдра.

Ида улыбнулась ему и поправила взъерошенную чёлку. Когда она спустилась вниз вместе с сыном, Влад о чём-то громко разговаривал по телефону в кабинете и ещё не показывался. Они немного опаздывали на помолвку, но Ида и не торопилась, чем меньше времени они проведут на приёме, тем лучше для нервов.

— Не скоро, сынок, ресторан далеко, долго ехать. Думаю, после двенадцати. Ложись спать, не жди.

— Я всё равно буду ждать, не буду спать. — уткнулся он лицом в синее полотно юбки.

Мама нагнулась и чмокнула его в макушку, сильнее прижимая к себе. Она понимала его страхи, боится, что мама не придет обратно. Она недавно записала его к психологу, к которому Влад за три года и не додумался его отвести. На своего мужа Ида потихоньку точила огромный зуб, чтобы впиться ему в шею и выпить всю кровь. По рассказам сына, Ида выяснила, что отцовские обязанности Влад попросту не выполнял, у Димки три года не было матери, и почти не было отца.

Из кабинета вышел её муж, хмуря строгие брови, на нём был безупречно сидящий смокинг и начищенные до блеска ботинки. Он смотрел себе под ноги и шёл по коридору о чём-то раздумывая. Но когда он увидел свою жену, прихорашивающуюся около зеркала, Влад остановился как вкопанный.

Швея постаралась на славу, изрезав два платья и сделав из них комплект верх и низ. Широкая конусообразная юбка, с красивым бантом на пояснице, притягивала взгляд, отвлекая от чересчур тонкой талии и скрывая худые ноги. Белые кружева водолазки ласкали её торс и руки витиеватыми узорами, а её болезненная худоба терялась в этой красоте. В ушах сияли синевой сапфировые серьги, лишь на пальчиках колец не было, кроме тех, что дал Влад, старые кольца попросту слетали с пальцев. Она обернулась на Влада и выпрямилась, в свою очередь осмотрела мужа.

— Мама такая красивая, да, пап? — засиял серыми глазами Димка.

— Да, сынок. Самая красивая… — улыбнулся Влад.

Ида неожиданно протянула к нему руки и поправила бабочку, как делала раньше. Они молча вышли из дома, попрощавшись с сыном и сели в машину.

— Где ты была три года, выучила?

— Мы были в ссоре, жила в Европе, поправляла здоровье. — отчеканила Ида.