Невероятная подстава, или Хочу быть вашей мамой (СИ)

— А почему?

— Да потому что жениться больше не хотел, заводить постоянных любовниц после того, что случилось с отцом, тоже желания не возникало, а пользоваться услугами продажных женщин… Брезгую. Откровенно говоря, мне это легко давалось. До нашей свадьбы. Вот тут организм взбунтовался.

— Ясно… Можно ещё вопрос? Когда мы боролись в тренировочном зале, кулона на тебе не было, а на следующий день появился, — подцепила я золотую цепочку с подвеской, похожей на монету. — Так вышло, что в то же утро Даниэль проболтался, что ты нацепил противозачаточный амулет. Это он, да?

— Точно убью! Да, милая, это он, и не проси его снять. Я не могу потерять тебя. Только не тебя! Я не смогу жить, если ты…

Он запнулся, закрыл глаза, но я успела заметить сколько боли и отчаяния промелькнуло в чёрных омутах. Оседлала бёдра супруга и, прижав ладошки к его щекам, вынуждая посмотреть на меня, прошептала:

— Я не прошу. Клянусь, меня ты не потеряешь, я рядом, любимый. Навсегда и в здравом рассудке. Насколько он у меня вообще есть… Не волнуйся, хуже чем сейчас уже не будет!

Супруг рассмеялся, прижимая меня к своей груди и зарываясь носом в волосы.

47

ЭЛЬМИРА.

Проснулась, когда комнату уже заливал солнечный свет. Минут пять просто лежала и любовалась расслабленным лицом супруга. Невесомо поцеловав его в щёку, выпуталась из крепких объятий. Умыкнула из гардеробной рубашку Арама и, по-быстрому её надев, на цыпочках убежала в свою спальню. Первое, что бросилось в глаза — Чарльз Эдвард Ричи. Дог спал, громко похрапывая, положив голову на мои туфли. Что примечательно, целые! Чтобы собакен не погрыз обувь? Не верю! А как же чешущиеся зубы?

Сделала ещё шажок и он вскинулся, посмотрев прямо в мои глаза. Не прошло и секунды, как пёс уже прыгал возле меня, причитая:

— Явилась! Похудела-то как!

— Тише, ты сейчас весь дом разбудишь! — рассмеялась, потрепав его за ухо. — Ричи, за день похудеть невозможно!

— Что значит невозможно? Я же вижу! Но ничего, откормим, я тебе сегодня косточку принесу, зарыта у меня в саду одна аппетитная, на чёрный день берёг!

— Может, не надо? Не такой уж этот день и чёрный. Оставь для лучших времён. Скажи, а чего это ты туфли не погрыз? Не заболел?

— Они тобой пахнут, берёг. Вдруг ты бы не вернулась?

— Рич, как это мило… — протянула растроганно. — Всё, я дома, так что можешь точить свои зубки, а я в душ и к детям. Соскучилась по всем вам, слов нет, до какой степени!

Задерживаться в ванной не стала. Наспех ополоснувшись, завернулась в халат, расчесала волосы и выскользнула в коридор. Пока поднималась на третий этаж, нервно кусала губы. Было очень страшно, как воробушки меня встретят. Пока Арамазд жив, Эльма бы не рискнула причинить им какой-то вред, но она ведь и наговорить всякого могла, разрушив с таким трудом завоёванное мной доверие.

Первыми от лестницы располагались апартаменты Весты, вот туда я и направилась. Заглянув в спальню, на мгновение растерялась. Ребята спали вместе. Стенли бережно обнимал сестрёнку, судя по припухшим векам проплакавшую, как минимум, половину ночи.

Какие же они у меня зайчики! Стен в свои девять лет уже настоящий мужчина и защитник своей маленькой сестрички. Даже слёзы на глаза навернулись. Осторожно присела на край кровати, наклонилась и поцеловала парня в лоб.

Резко распахнув ресницы, встречаясь со мной взглядом, он сиплым со сна голосом прошептал:

— Эля?

— Привет, воробушек.

— Эля!!! — выкрикнул он радостно и, стремительно подавшись вперёд, повис на моей шее.

Обхватив худощавое тельце руками, притиснула его к себе и приникла губами к виску.

— Ну ты чего, малыш? Я же обещала, что никогда вас не оставлю, мои любимые птенчики.

— Мама, ты вернулась! — раздался голос Весты, а шею оплела ещё одна пара рук.

— Вы меня либо раздавите, либо задушите, — рассмеялась я, облегчённо выдыхая. — Как вы поняли, что вчера была не я?

— Она другая. Хоть и пыталась притвориться тобой, но… Она холодная! — ответил Стен.

— И глазки у неё злые! — дополнила малышка, шмыгнув носом.

— Всё позади, вы больше никогда её не увидите.

— А кто это был? — проявил любопытство парень, отстраняясь.

— Настоящая Эльма — моя сестра. А я Эльмира. Или просто Эля. А лучше мама.

— А замуж за папу кто выходил?

— Я, конечно, даже не сомневайся, только я имею право называть вас своими детками, птенчиками и воробушками.

— Ну и я, если позволите, — произнёс Арамазд, садясь на кровать.

Дети сразу же кинулись к отцу, наперебой что-то треща, а он, обнимая и целуя их, не сводил с меня влюблённого взгляда. Кажется, я до неприличия счастлива!

Упав на спину, Арам усадил дочь себе на живот, прижал к левому боку сына и потянул меня за руку, предлагая к ним присоединиться. Сопротивляться я, естественно, не стала, укладываясь справа от супруга и пристраивая голову на широком плече.

— Как же я вас люблю, всех троих! — признался муж, чмокнув меня в макушку.