Невероятно прекрасна

Бека заставила себя улыбнуться и поблагодарить элементалей за помощь, подарив им крошечные подарки, которые собрала для них — кусочки блестящего хрусталя для Фавна, идеальную миниатюрную раковину для морского конька, маленькую свечку для саламандры, а для Райской Птицы, пузырек воздуха с момента, когда первые лучи Солнца коснулись океана, одно из ее любимых блюд.

Она понятия не имела, что означают их слова, но, по крайней мере, они попытались.

Пока элементали изучали свои дары, Бека положила несколько образцов в черную мраморную ступку и пестик, доставшиеся ей от Бренны. Конечно, для Бабы Яги это было чем-то вроде «шутки», поскольку давным-давно древние Бабы на Руси и в соседних славянских странах действительно разъезжали в зачарованных ступах, управляемых огромными пестами, но к тому же это был и удобный инструмент для магической работы.

Мрамор был красивым — черный пористый камень с белыми завитками, похожими на облака в полуночном небе — но он был также зачарован так, что все, что было в нем, сливалось воедино новыми и мощными способами. Бека надеялась, что если она объединит некоторые из образцов, которые подняла со дна моря, во время своих погружений, они расскажут ей нечто такое, чего она не смогла различить по отдельным кусочкам самостоятельно.

Бека перемолола несколько сероватых водорослей и добавила соленые остатки крошечного криля (Криль — собирательное название мелких морских планктонных ракообразных промысловых размеров, образующих промысловые скопления в поверхностных слоях воды умеренных и высоких широт океанов обоих полушарий — прим. перев.). Но когда она потянулась за увядшей оранжевой веткой коралла, Чуи внезапно встал и посмотрел на дверь.

— У тебя гости, — произнес он низким голосом.

«Да, ёшкин-матрешкин». Бека подавила стон. Если Кеш решился прервать ее уединение очередным идиотским пикником, она превратит его в страшную жабу, сын он Короля Шелки, или нет.

За резким стуком в дверь последовал еще один более неуверенный.

— Бека? — Но голос принадлежал не Кешу. Это был Маркус.

От неожиданности она со стуком уронила пестик, и это оказалось явно слишком для элементалей, а они ведь очень застенчивые создания. Каждый из них исчез из виду с легким хлопком и жужжанием, от которого у Беки зазвенело в ушах. Чуи закатил свои большие карие глаза, глядя на Беку, хотя она не могла точно сказать, на их поведение или на ее.

— Бека? Ты дома? — Он снова постучался, на этот раз громче.

Вздохнув, она провела ладонью по ближайшей к ней линии соли, так что сила круга исчезла со слегка разочарованным свистом

, словно занавес упал после не вполне успешной пьесы.

— Иду, — прокричала она в ответ, беспомощно глядя на кучу эзотерических инструментов перед собой. Это выглядело именно так, как и было: ритуальный круг ведьмы. Как это объяснить, она понятия не имела. Надо просто не впускать его внутрь.

Она пошла к двери автобуса, Чуи шел на своих огромных мохнатых черных лапах позади нее, словно тень надвигающейся гибели. Прежде чем она открыла дверь, ее желудок на мгновение сжался, но она не могла сказать, было ли это из-за нервов или предвкушения. Или, может быть, просто разочарования; она почти достигла чего-то. Или вообще не продвинулась.

— Привет, — сказал Маркус, когда она открыла дверь и посмотрела на него. Как обычно, он выглядел высоким, сильным и спокойным, и на мгновение ее сердце забилось до смешного быстро. — Мы ничему не помешали?

— Мы? — переспросила она, затем улыбнулась, увидев Тито, мнущегося рядом с Маркусом, тощий мальчишка практически потерялся на фоне огромного бывшего морпеха. — Тито, дружок! Вот так сюрприз! — Она подняла руку, и он радостно дал ей пять.

— Привет, Бека, — сказал он, его голос дрогнул на последнем слоге ее имени. — Надеюсь, ничего страшного, что мы заглянули к тебе в гости. — Он оглядел автобус. — Кстати, очень круто. Я вообще-то не верил, что ты живешь в автобусе.

— Мы были на пляже с мамой Тито, — сказал Маркус своим гораздо более глубоким голосом. — И я рассказывал Тито, как мы на днях катались на досках, и он сказал, что никогда не пробовал серфить, но очень хочет попробовать. Поэтому я подумал, что мы могли бы одолжить ему доску, если это не проблематично.

Бека с трудом сглотнула, подавляя приступ ревности. Она знала, что мать мальчика не замужем, и пыталась убедить себя, что они просто проводят время вместе ради Тито. Но даже если это не так, это не ее дело.

Потом она встретилась взглядом с Маркусом, увидела в его глазах печаль и с дрожью поняла, что он боится, что если Тито в ближайшее время не попробует заняться серфингом, то мальчик никогда не сможет этого сделать. Глядя на Тито, она видела тот же самый страх, храбро скрытый глубоко внутри, но все же присутствующий.