Невероятные приключения Междупальцева и Хорохорина в Тридевятом царстве

– Одежда на вас непривычная. Словно вас из общественной бани прогнали, а штаны в залог оставили… Куда хоть путь держите?

– К царю Додону.

– К самому царю-батюшке?! Так он вас, бесштанных, и примет! И по какому же такому делу?

Хорохорин хотел было возмутиться пристрастному и наглому допросу стражника, но Междупальцев его опередил:

– По государственному и не терпящему отлагательств!

Мужик молча пожевал конец уса и вдруг потребовал:

– Ну-ка, предъявите свои головы!

– Это ещё зачем? Разве так не видно?

– Делайте, как говорю, а то раздумаю пропускать, – стражник, видно, разозлился окончательно и даже попытался плашмя алебардой оттолкнуть наседавшего на него Хорохорина. – Инструкцию нарушать никому не дозволено, даже иностранным послам. На то она и инструкция. Не пущу в противном случае, и весь сказ!

Конструкторы переглянулись, недоумённо пожали плечами, но шеи послушно вытянули и даже повертели головами из стороны в сторону. Стражник что-то прикинул в уме, зажал два пальца и произнёс:

– Итак, две головы на два туловища. Всё сходится. Можете проходить, не задерживайте движение.

– В чём всё-таки дело? – подёргал его за рукав кафтана Хорохорин. – Для чего головы считаете? Объясни, дружок, мы люди не местные, не знаем ваших законов.

– Так вы совсем-совсем ничего не знаете? – Страж с любопытством посмотрел на конструкторов, опять что-то прикинул в уме и с трудом проговорил, словно выдавал под пыткой страшную государственную тайну. – Змея Горыныча ловим, лиходея окаянного. Совсем в последнее время распоясался – спасу от него никакого нет…

Чувствовалось, что мужику осточертело весь день стоять на солнцепёке у ворот и заниматься одной и той же опостылевшей проверкой, ругаться с недовольными, при этом непрерывно цитируя вызубренную наизусть секретную инструкцию. Немного поколебавшись, он без сожаления приставил алебарду к стене и, уже не обращая внимания на ломящихся без досмотра людей, принялся рассказывать. Но потом всё-таки прикрыл ворота на амбарный замок, чтобы никто к ним даже не подходил и не мешал беседе. Вдобавок извлёк из-за голенища сапога потёртую табличку «Закрыто на санитарную обработку» и водрузил поверх замка.