Невероятные приключения растений-путешественников

И вот как они хотели осуществить задумку: нужно было отправить разведчика — отважного человека, знающего Китай и готового на все ради секрета чая. Подходящий кандидат нашелся сам собой, и в 1848 году Роберт Форчун (1812–1880), известный британский ботаник, собирается в путь. Форчун работал в ботаническом саду Эдинбурга, и хотя его образование не было фундаментальным, его вскоре заметили благодаря очевидному таланту к садоводству и ботанике. О нем узнали после публикации его рассказа о первой поездке в Китай по поручению Королевского садоводческого общества — «Три года странствий по северным провинциям Китая». Уже тогда он поделился некоторыми наблюдениями о чае, а из предыдущих путешествий привез несколько совершенно новых для Европы культур: кумкват — цитрусовое растение с маленькими круглыми плодами, которые едят вместе с кожурой (кумкват даже назвали фортунеллой в честь Форчуна), а еще жасмин и хризантему.

Ботаник-шпион

Вы наверняка слышали и о настоящих шпионах, и о персонажах, которые словно ищейки от науки добывают секреты ядерных и прочих высоких технологий? А известно ли вам, что бывают еще и шпионы-ботаники, Джеймсы Бонды и Маты Хари растительного мира? Чуть менее сексапильный и именитый, чем они, Роберт Форчун прожил не менее захватывающую жизнь.

Как бы описать нашего героя? Если его вообще можно назвать героем, ведь заниматься промышленным шпионажем не слишком-то красиво! Скажем так: это был джентльмен-грабитель наподобие Арсена Люпена, крадущий растения. То был целеустремленный, решительный, одержимый ботаникой человек, действовавший по убеждению в интересах родины. Можно сказать, что он отчасти даже изменил мир, опрокинув сложившийся экономический уклад, что способствовало превращению Великобритании в великую державу. Роберту Форчуну, сыну шотландских фермеров, щедро заплатили за эту поездку. Он мог бы даже сколотить состояние при такой-то фамилии^[3]. Поездка была крайне опасной, но он отправился не за наживой, а за приключениями.

Задание, за которое он без колебаний берется: поехать на юг Китая, где растут лучшие сорта чая, и набрать семян и саженцев в горах Уишань провинции Фуцзянь, а также в Желтых горах провинции Аньхой. В то время европейцам был запрещен въезд в эти регионы, и до тех пор туда сумели проникнуть лишь пара-тройка иезуитов. Форчун мог бы заплатить китайским агентам за эту услугу, но тогда он не знал бы наверняка, что доставленный чай привезен из нужных мест. Остается одно — ехать самостоятельно. Впрочем, не совсем самостоятельно, так как есть одна загвоздка: местный язык. В ту пору мандаринский китайский преподавали не везде, а пиньин — транскрипционное письмо — еще не существовал. Значит, нужен провожатый. А лучше два. Одного он нанимает в качестве слуги и переводчика, а другого — кули (то есть носильщика). Ох уж и зададут они ему жару!

Господин из далеких краев за Великой стеной

Первое, что должен сделать идеальный шпион, — раствориться в пейзаже. Чтобы не быть замеченным (ведь это могло доставить ему некоторые мелкие неприятности вроде смерти), Форчун решает замаскироваться. Представьте себе шотландца, переодетого в китайского мандарина: бритый череп, накладной хвостик… Смешно? И тем не менее это сработало! Процедура стрижки оказалась не из приятных: неловкий кули так и норовил поцарапать Форчуну макушку, и тот проливал слезы, забавляя тем самым лодочников (это важные действующие лица форчуновских приключений, так как надо понимать, что в то время основным видом транспорта в Китае была лодка, а гребля — это еще какой труд!). Но от этих двоих толку было не много. Он описывает своего кули так: «неуклюжий, нескладный, неповоротливый здоровяк, единственное достоинство которого состояло в том, что он был из тех краев, куда мне нужно было попасть». Что касается Вана, его дружка, тот изображен как «глупый и упрямый человек, из-за которого мы чуть не попали в передрягу». Эти двое без конца ругались и прибегали к уловкам, чтобы вытянуть из хозяина побольше денег. Они постоянно допускали оплошности, но наш путешественник всякий раз улаживал неприятности, сам не понимая как. То один из них выбалтывал другим лодочникам, что везет иностранца; то второй рассказывал ему жуткие истории про пиратов и грабителей, отчего тот не мог уснуть. Тогда их лень внезапно куда-то исчезала, и они сговаривались изображать, что потерялись или их сбили с толку лодочники. Когда китайцы спрашивали, что это за человек, похожий на иностранца (он ведь не мог сам сказать: «Му name is Fortune»), им всегда отвечали: «Это господин из далеких краев за Великой стеной». Такой ответ звучал внушительно, и потому некоторые выказывали Форчуну особое почтение.

У хитроумного путешественника выход из подобных ситуаций, как правило, был один: смиренно ждать и позволить событиям идти своим чередом.