Невероятные случаи

Звуки Моцарта наполнили комнату. Теперь Бордье ничего плохого не думал о домашнем концерте Мансо, а только радовался. И само собой разумеется, никакой скуки он уже не испытывал – только время от времени обегал взглядом освещенный свечами салон. Никто не смотрел на него – как будто его здесь и не было. Все семейство сидело с закрытыми глазами, словно в экстазе.

И еще одна странность бросилась ему в глаза: на стене за роялем висел ряд картин – своего рода портретная галерея предков, только это были не изображения давно умерших пращуров, нет! На картинах были представлены все присутствующие в невероятно реалистичной манере, как будто на фотографиях. Загадочная семья, черт побери! Почему они все изображены в этих нелепых старомодных одеяниях?

Казалось, концерт длился бесконечно. Как только завершалась одна пьеса, три музыканта принимались за следующую. Даже не делая паузы, чтобы хотя бы перевести дух. И они играли не по нотам, а по памяти – как профессиональные музыканты, только, может быть, не столь виртуозно.

Когда отзвучала последняя нота, была почти полночь. И тогда Ипполит Мансо в первый раз повернулся к юному гостю: – Я надеюсь, вам понравилось? – Очень…

Поль Бордье подождал еще пару минут. Но больше никто к нему не обращался. Тогда он понял, что званый вечер закончен, и стал прощаться:

– Что ж… Для меня это было большим удовольствием. Я хотел бы от всего сердца поблагодарить вас за любезное приглашение и за чудесную музыку. Старый хозяин поднялся на ноги и рассмеялся:

– Очень мило, 410 вы нам оказали эту честь. Оревуар, месье.

И вот Поль уже перед дверью на лестницу в прихожую. Еще никогда он не был настолько сбит с толку. Медленно он начинает спускаться.

На улице сразу же достает сигареты из кармана и принимается искать зажигалку. И тут же вспоминает, что оставил ее на маленьком круглом столике. Он тут же возвращается, поднимается наверх и звонит в левую дверь на первом этаже.

Как хорошо воспитанный молодой человек, он звонит недолго и ждет. Ничего. Минуту спустя пробует еще раз. И опять ничего! Он прижимает ухо к двери: полная тишина. Его охватывает гнев! Хватит меня дурачить! Теперь он звонит с яростью, долго и пронзительно – и снова напрасно. Он не намерен больше терпеть подобное – пусть хозяева пеняют сами на себя! И Поль начинает барабанить в дверь, как совершенно некультурный дикарь: «Открывайте! Да впустите меня, наконец! Я же знаю, что вы там!» Дверь открывается -но не та, а соседняя. На пороге появляется явно разозленный мужчина в домашнем халате:

– Эй, прекращайте стучать! Что вы вообще здесь делаете?

– Что я делаю? Я хочу пройти к Мансо! Не пойму, неужели там никто ничего не слышит?

– Не слышит? Да вы смеетесь!

– С какой стати?

– Да с той, что в этой квартире уже пятьдесят лет никто не живет! Убирайтесь отсюда!

Гм– м-м… Это чересчур даже для такого благовоспитанного молодого человека, как Поль Бордье. Довольно резко он заявляет соседу: -Я не верю ни единому вашему слову! Я даже не знаю, кто вы такой, – я не имел чести… Заботьтесь-ка лучше о своих делах и не лезьте в мои!

Обыкновенно столь сдержанный юноша теперь вне себя от гнева. В ярости он толкает дверь в квартиру Мансо плечом. Удар вышел мощный! Но это ни к чему не приводит – толстая старая дверь из прочной древесины даже не шелохнулась!

В сердцах он отходит назад, желая хорошенько разогнаться, когда появляется второй незнакомец, тоже в домашнем халате. Человек задыхается, потому что поднимался по лестнице бегом. Явно консьерж. Непривычный шум – да еще посреди ночи – заставил его покинуть обычное место своего пребывания:

– Что за беспорядок?

Поль Бордье даже не посмотрел на него, продолжая разбираться с дверью. Сосед, живший за правой дверью первого этажа, объяснил ситуацию вновь прибывшему:

– Месье Дюпюи, этот человек спятил! Лучше всего побыстрее вызвать полицию!

Тут студент оторвался от своей возни с дверью – резко кивнул обоим и крикнул:

– Да-да, правильно, зовите полицию! С меня хватит, вот что я вам скажу! Мы еще посмотрим, кто здесь сошел с ума!

Через десять минут консьерж появился с двумя жандармами. Поль тем временем слегка остыл и успокоился – он просто само благоразумие – и объяснил двум служителям правопорядка, что этим вечером он был в гостях у Мансо и распрощался с хозяином всего четверть часа назад… а теперь тот отказывается впускать его обратно! Он только хочет забрать свою зажигалку, которую оставил в квартире.

– Этот человек – сумасшедший! Я работаю здесь консьержем и прекрасно знаю, что уже двадцать пять лет в эту квартиру никто не заходил!

Поль Бордье устало, спокойно и, может быть, немного снисходительно еще раз пояснил гак, как разговаривают с упрямыми детьми:

– Господа, я вас прошу. Поверьте мне. Я говорю правду. Я не сумасшедший и не пьяный, месье Дю… Дюпюи, если не ошибаюсь? Так вы – здешний консьерж? Тогда у вас должен быть ключ от этой двери, не так ли? Принесите его, я вас прошу. И откройте, наконец, эту дверь. Тогда вы все сможете убедиться, что я ничего не придумал.