Читаем Невероятный русский полностью

А для органа зрения в древнерусском языке существовало иное слово — «око». Со временем слово «глаза» вытеснило слово «очи», оставив последнему лишь область поэзии.

Кстати, о поэтичном. «Чего не сделаешь ради прекрасных глаз!» — звучит очень романтично. Но фразеологизм «ради прекрасных глаз», как правило, всегда употребляется с отрицанием «не»: «он приехал не ради моих прекрасных глаз», «я это делаю не ради его прекрасных глаз».

Выражение пришло к нам из комедии Мольера «Жеманницы». Отвергнутые жеманницами поклонники застают у дам своих слуг, выдающих себя за маркиза и виконта. Один из поклонников при этом восклицает: «Если вы полюбите их, то это действительно будет ради их прекрасных глаз!» Имеется в виду — бескорыстно, из одной симпатии.

Но, видимо, мало что в жизни делается бескорыстно и даром. Вот и появилось это устойчивое выражение — «не ради прекрасных глаз».

Но вернёмся к комедии «Жеманницы». О слугах можно было бы сказать, что они пускали дамам пыль в глаза, то есть создавали о себе ложное впечатление, видимость высокого положения.

Но это выражение когда-то понимали буквально. Кто же и кому пускал пыль в глаза?

В Древнем Риме этим приёмом часто пользовались гладиаторы: ослепить противника песком с арены, воспользоваться его беспомощностью и победить. Когда на карту поставлена жизнь, все способы борьбы за неё допустимы. На латыни это выражение звучит так: «pulverem oculis offundere».


Есть и другие версии происхождения этого фразеологизма.


Первая

В одной из любимых русских забав — кулачных боях — специальным императорским указом 1726 года было запрещено прятать в рукавицах ядра, камни и кистени, а также «песком в глаза бросать». В документах того времени встречаются и такие варианты: кидать пыль в глаза

и пускать в глаза пыль, которые позже стали употреблять уже и в переносном значении — хвастаться.


Вторая

В старину по дорогам России неторопливо тряслись крестьянские обозы. Время от времени их стремительно обгонял экипаж помещика или карета иностранного посла, вздымая клубы пыли. Бедняки долго стояли, глядя им вслед, и вытирали запорошенные пылью глаза.


Третья

Торговцы пушниной пересыпали мех мелкой пылью, чтобы придать ему товарный вид. Показывая свои изделия, они потряхивали мехом, буквально пуская пыль в глаза покупателям.

А ещё глаза обладают удивительной способностью начинать разговор, перед тем как губы зашевелятся, и могут продолжать говорить, когда губы уже давно сомкнуты…

Словом, вспомним ещё раз известное утверждение, что глаза — зеркало души, и будем к ним внимательны.

Заруби себе на носу!

Его задирают, вешают, держат по ветру, суют в чужие дела… Он вообще может убежать от своего хозяина. А без него, как писал Гоголь, «…не появишься в официальном учреждении, в светском обществе, не прогуляешься по Невскому проспекту».

В общем, речь у нас пойдёт о носе — он и впрямь выдающаяся часть лица. Ну а в переносном смысле это выдающееся слово, давшее нашему языку множество интересных выражений.

Чрезвычайная важность носа закреплена в сегодня подзабытой русской пословице: «Свой нос резать — свое лицо бесчестить». Прямо хоть повесь такой плакат в кабинете пластического хирурга!

Но если нос занимает столь эксклюзивное положение на нашем лице, то как объяснить появление выражения остаться с носом в значении «остаться ни с чем — без самого необходимого»?

Оказывается, происхождение этого фразеологизма связано с древним обычаем сватовства. Жених подносил родителям невесты «нос» — от слова «нести». То есть в данном случае нос — это подарок, выкуп. Если жениху отказывали, то подарок отвергали. И жених оставался «с носом».

Нередко мы пользуемся и другим выражением — зарубить себе на носу, чтобы крепко-накрепко что-то запомнить. Такое садистское обращение с любимой частью лица вызывает по меньшей мере удивление!

Не волнуйтесь, ничей нос от напутствия «заруби себе на носу!» не пострадает. В данном случае этим словом наши предки называли дощечку, которую носили при себе для того, чтобы ставить на ней зарубки. Таким образом они вели учёт долгов, товаров и всего того, что любит счёт. Дощечка забылась — сегодня есть органайзеры, компьютеры, наконец, секретари и секретарши, которые всё за нас помнят, — а выражение «зарубить на носу» осталось.

Плевать против ветра не стоит — это знает каждый ребёнок. А держать нос по ветру? В нынешнем нашем понимании так действует приспособленец, конъюнктурщик, лавирующий и бесконечно меняющий свои принципы ради выгоды. Кто-то скажет: «А сегодня все так живут!» Не намерена вступать в дискуссию на моральные темы. Скажу о другом: в первоначальном смысле держать нос по ветру было единственно правильным решением.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Борис Слуцкий: воспоминания современников
Борис Слуцкий: воспоминания современников

Книга о выдающемся поэте Борисе Абрамовиче Слуцком включает воспоминания людей, близко знавших Слуцкого и высоко ценивших его творчество. Среди авторов воспоминаний известные писатели и поэты, соученики по школе и сокурсники по двум институтам, в которых одновременно учился Слуцкий перед войной.О Борисе Слуцком пишут люди различные по своим литературным пристрастиям. Их воспоминания рисуют читателю портрет Слуцкого солдата, художника, доброго и отзывчивого человека, ранимого и отважного, смелого не только в бою, но и в отстаивании права говорить правду, не всегда лицеприятную — но всегда правду.Для широкого круга читателей.Второе издание

Алексей Симонов , Владимир Огнев , Дмитрий Сухарев , Олег Хлебников , Татьяна Бек

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Стихи и поэзия / Образование и наука
Ставка — жизнь.  Владимир Маяковский и его круг.
Ставка — жизнь. Владимир Маяковский и его круг.

Ни один писатель не был столь неразрывно связан с русской революцией, как Владимир Маяковский. В борьбе за новое общество принимало участие целое поколение людей, выросших на всепоглощающей идее революции. К этому поколению принадлежали Лили и Осип Брик. Невозможно говорить о Маяковском, не говоря о них, и наоборот. В 20-е годы союз Брики — Маяковский стал воплощением политического и эстетического авангарда — и новой авангардистской морали. Маяковский был первом поэтом революции, Осип — одним из ведущих идеологов в сфере культуры, а Лили с ее эмансипированными взглядами на любовь — символом современной женщины.Книга Б. Янгфельдта рассказывает не только об этом овеянном легендами любовном и дружеском союзе, но и о других людях, окружавших Маяковского, чьи судьбы были неразрывно связаны с той героической и трагической эпохой. Она рассказывает о водовороте политических, литературных и личных страстей, который для многих из них оказался гибельным. В книге, проиллюстрированной большим количеством редких фотографий, использованы не известные до сих пор документы из личного архива Л. Ю. Брик и архива британской госбезопасности.

Бенгт Янгфельдт

Биографии и Мемуары / Публицистика / Языкознание / Образование и наука / Документальное