Невеста бальзаковского возраста

– Ночь у старшего погощу, ночь у вас, – строго объявила Полина Федоровна с порога. – А потом домой. У меня там коза, куры, некогда мне тут гостевать долго.

К слову сказать, будущая свекровь была хоть и громкая, но весьма приличная. И одета она была вполне современно – в костюм, а не как ожидала Настя – в какой-нибудь деревенский халатик. Лиза ей не понравилась, о чем Полина Федоровна сразу и объявила.

– Надо было старшую брать, – недовольно резюмировала она, задумчиво посопев. – У этой ни кожи ни рожи, и работы нет. А старшая – путная девка. Дурак ты, Сашка. Как есть дурак. Так я и думала, что толку из тебя не будет.

Лизавета тогда немедленно обиделась, а Настя ощутила прилив симпатии к гостье, поэтому терпела ее присутствие гораздо легче, чем предыдущих теток.

Поспать Насте больше не удалось. Следом за визажисткой прискакал Гера. С Герой Настя познакомилась еще в июле, когда свадьба только планировалась. Он был то ли распорядителем, то ли организатором, то ли тамадой, то ли всем сразу. Гера был великолепен и неподражаем: на голове у него кудрявились розовые волосенки, собранные сзади в тощий хвост, а под хрящеватым носом топорщились темные усики, как у мушкетера, только более редкие и жалкие. В общем, он был креативен и оригинален. Они с Лизаветой оказались родственными душами.

Лиза вообще считала, что она на редкость отлично все устроила и организовала. Фотографировать их будут ее друзья – бесплатно и мастерски, визажистка самая лучшая в городе – по рекомендации Маруси, которой про нее рассказывала Валентина Ивановна, мать подруги сестры мужа одной знакомой. Гера – вообще мегамозг, он организовывает самые крутые вечеринки и свадьбы. В общем, эта свадьба – заявка на хит Ютюба как минимум.

В какой момент сестра планирует начинать отдавать кредит за все это счастье, Настя не спрашивала. Про такое лучше не знать – спится спокойнее. Судя по тому, что взяты деньги были как минимум месяц назад, а ни Лизавета, ни Шурик работать так и не начали, пени там накапали уже немалые.

Родня у Александра оказалась весьма колоритной. Делегация из глубинки выглядела как толпа то ли переселенцев, то ли беженцев, которые в дорогу надели на себя все, что наделось – чтобы в руках не нести.

– Они что, на золотых копях работают? Или таборные? – изумленно прошептала Насте в ухо Дарья. Девушки скромно ждали начала торжества в прохладном холле Дворца бракосочетаний. Родня из глубинки потрясала воображение варварским великолепием цвета и обилием золота. Наряды у приехавших были изумительно сочных цветов из палитры «вырви глаз». Видимо, в тех краях считалось, что чем контрастнее, тем наряднее. Сразу было видно, что это одна большая семья, поскольку георгины у всех были то ли с одной клумбы, то ли из одной теплицы – фиолетово-белые, роскошные, собранные в увесистые веники. Как любая публика, сбившаяся в плотную многочисленную группу, гости с Саниной стороны чувствовали себя хозяевами положения, как жители Средней Азии на Казанском вокзале – гомонили, ржали и создавали непередаваемо праздничную атмосферу. Хмурились лишь Полина Федоровна и старший брат жениха – Николай.

Старший брат вообще как-то странно выделялся из общего настроя. Он объявился еще утром, в темном костюме, словно похоронный агент, и сразу начал орать на брата. Как выяснилось, Николай, подобно Насте, до последнего надеялся, что свадьба не состоится. Собственно, и доводы у него были такими же – два неприспособленных к жизни иждивенца решили соединить свои непутевые судьбы и идти рука об руку с неизвестной целью, но с вполне предсказуемым финалом.

– Боже мой! Что, в деревне девок нормальных нет? Мало городских к нам дачниц нормальных приезжало? – рычал Николай, совершенно не стесняясь присутствия невесты, которая что-то пыталась чирикать в защиту любимого, но как-то быстро сникла и убежала в ванную – то ли поправлять макияж, то ли плакать.

Шурик что-то вяло и неразборчиво бубнил про чувства.

– А на чьи деньги вся эта хрень? – грозно требовал ответа брат. И кстати, зрил в корень – как с определением всего предстоящего праздника, так и с финансовым моментом. – Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я буду тебе и дальше помогать? Я тебя содержал, пока ты учился, давал деньги, пока ты, бестолочь болотная, искал себя! Ну, сейчас-то, надо полагать, ты себя нашел, да? Я с себя обязанности по твоему воспитанию снимаю.

«Вот оно что, – поставила зарубку в памяти Настя. – Не одна я так маялась».