Невеста для Тёмного Лорда

«Анна, моя любимая… я ведь так сильно полюбил тебя, что смотреть на твои мучения еще больнее, чем видеть, как ты счастлива вдали от меня…»

— Нет! — яростно воскликнула, раскрыв глаза. — Не смей даже думать, что оставишь меня!

— Что? — опешил Соломон, хмуря свои густые брови. — Как… как ты догадалась…

— Не знаю, что происходит, но я слышу твои мысли, — протараторила, словно выговорила скороговорку.

— Идем, — Соломон потянул меня на выход, но я засопротивлялась, и, переплетая наши руки в единый замок, сказала: — я хочу принять условия твоего договора со мной. Соломон, если мне осталось всего-ничего, и я однажды исчезну, — сглотнув ком, я пристально уставилась в глаза моего Тёмного Лорда, который напрягся, поняв к чему я вела свой монолог, — я хочу знать, что во всех мирах я была тобой любима…

— Аня…

— Нет, я сейчас серьезна как никогда, Соломон. Это страх – да, и я признаю его. Но больше всего я боюсь потерять то чувство, которое ты обрел, стоило мне появиться в твоей жизни, — моя боль отошла на второй план, и становилось гораздо легче дышать. С каждым словом моего признания Соломону, мое сердце глухо билось о грудную клетку и замедляло ритм, словно сливалось с миром Царства.

Легонько проведя по моей скуле, Соломон наклонился и накрыл своими губами мои, награждая поцелуем, сводивший меня с ума. Это упомрачительное ощущение любви, отзывающееся мурашками по коже. Волнение, словно цунами, накрывало с головой, воспламеняя во мне самые непредсказуемые желания… близости, о которой я не думала прежде, пока в моей жизни не появился Соломон.

— Я обязан понять, как могу помочь тебе, но без Хранителя не смогу. Аня, идем со мной, — разорвав сладкий поцелуй, Соломон продолжал шептать у моих губ просьбу. Зарывшись обеими руками в мои волосы, он захватил мою голову в крепкий капкан, и, глядя в упор мне в глаза, словно заглядывал в душу. А все что он мог видеть там, это то, как я влюбилась по уши в демона, укравшего меня из моего мира. — Позволь мне сделать все так, как подобает. Я не хочу, чтобы ты спешила и в порыве страха делала то, что не хотела прежде.

— Хорошо, — промолвила я, соглашаясь с ним.

— Аня, — когда я опустила глаза, наполнившиеся слезами, Соломон вновь окликнул меня, — это не отказ тебе, любимая. Ты не представляешь, как я хочу тебя. Каждый сантиметр твоего тела. Ласкать… любить… желать… дарить наслаждение. Но, видеть, как тебе больно – это даже мне не под силу. — Соломон притянул меня к своей груди и поцеловал в макушку. — Я влюбился в тебя. Как я тебе говорил ранее, демоны не способны на чувства, но рядом с тобой они просыпаются и мне нравится ощущать волнение, которое они создают в моем теле.

— Ты не боишься, что станешь уязвимым из-за меня? — осторожно задала волнующий меня вопрос.

— Боюсь…, — признался он, и мне стало грустно, что я стала причиной его решений, — но больше всего я боюсь потерять тебя, — Соломон снова посмотрел мне в глаза, немного отпрянув от меня. — Сколько бы времени не прошло – мне всегда будет мало, Аня. Если нам суждено судьбой столько, значит мы не имеем с тобой права так напрасно им разбрасываться.

— Согласна, — улыбаясь, ответила я.

— Идем к Хранителям. Сегодня они не отвертятся от моих вопросов, — властно заявил Соломон, намереваясь приструнить своих подданных...

Глава 28. Соломон

Я не стал говорить Ане, что действительно не чувствовал среди Царства Азаду, меньше всего я бы хотел, чтобы она расстраивалась из-за этого. Если же демоница причастна к тому, что сейчас происходило с моей королевой, то в любом случае, она бы поплатилась и получила самое суровое наказание в виде изгнания. Кольцо, отданное родителями, Азады – подставное, но тот, кто притрагивался к нему, был очень близок к претендентке. И этот кто-то – Авраам. Дядька, черт бы его побрал… Единственный, кому я доверял и считал, что мы были на одной волне. Но он должен понести наказание за козни, устроенные в моем Царстве, иначе гоблины и перерожденные души поднимут бунт.

Мы с Анной шли на расстоянии, но я не сводил с нее глаз, потому что очень переживал из-за непонятной боли, пронзающей ее, стоило б мне к ней приблизиться. Я чувствовал всё, что происходило с Анной. Агония, которая разрывала ее душу на части так же отдавалась странной пустотой в моем теле, будто что-то его заполняло и распирало изнутри. Я боялся потерять девушку, ради которой пренебрег всем чем только можно, но и не сожалел, потому что она была моей целью. Моей мишенью, и я готов пойти на край света и, даже если придется отдать себя за нее, я сделаю это.

— Думаешь, они нам расскажут в чем дело? — волнительно задала вопрос Анна, когда мы поворачивали по коридору направо к огромным не-то воротам, не-то двустворчатым дверям.