Невеста (ЛП)

— Говорила же, что без прикосновения не получится, — говорю я. Боб орёт изнутри, требуя выпустить его, а Серена бросает виноватый взгляд на дверь.

— Серьёзно?

— С одной стороны, он козёл. С другой, как-то раз он тайком подсунул мне дополнительную порцию ванильного пудинга.

— Не терпится услышать обо всех прелестях твоего проживания в этом доме престарелых.

Она поморщилась. — Пошли. Кажется, у него не было с собой телефона, но я могла проглядеть.

Мы бежим в конец коридора, но там оказывается ещё одна запертая дверь.

— Эта выглядит хлипкой. Если обе навалимся, то сможем выбить. На счёт три, хорошо?

Серена смотрит на меня в недоумении. Потом делает шаг вперёд, хватает ручку и поворачивает её.

Дверь открывается.

— Откуда ты знала…?

— А я и не знала. Просто сделала такую штуку, называется «проверить». Тебе стоит как-нибудь попробовать.

Я прочищаю горло и прохожу мимо неё на выход, чувствуя, как сжимается моя грудь от того, как сильно я скучала по ней.

— Не то чтобы я не получила бы удовольствия, наблюдая за тем, как ты пробиваешь себе путь сквозь эту дверь, но… — она замолкает и останавливается. Я тоже. Мы оба оцепенели, потому что…

Я оказалась права, когда говорила, что камера Серены находится на чердаке, но здание намного выше, чем мы ожидали. Под нами как минимум двадцать этажей. Это небоскрёб, и он мне очень знаком.

Потому что я выросла в нём.

— Это Логово? — пробормотала Серена. Она была здесь всего один раз, но это место слишком своеобразно, чтобы его забыть.

Я медленно киваю. Оглянувшись, я увидела, что дверь, из которой мы только что вышли, выкрашена в тот же цвет, что и стена. Почти идеальная маскировка.

— Не понимаю.

— Боб ведь оборотень, верно? Я не ошиблась?

Я качаю головой. Кровь Боба перекачивалась гораздо быстрее, чем у человека, и он точно не был вампиром.

— Значит, у нас были охранники-оборотни, и Мик привёл тебя сюда, но мы на территории вампиров. Как?

— Не знаю.

Серена встряхивается. — Разберёмся потом. Нам нужно выбираться отсюда поскорее, пока нас не поймали.

Я киваю и начинаю спускаться по лестнице. Примерно на середине первого пролёта Серена берет меня за руку. Когда мы достигли конца лестницы, я переплела свои пальцы с её. Понятия не имею, что происходит, но Серена здесь, и всё будет хорошо, если…

— Остановитесь, — раздаётся голос позади нас. Очень знакомый голос.

Страх пробежал по моей спине. Я резко оборачиваюсь и вижу улыбающуюся мне Ваню.

— Мне нужно, чтобы ты пошла со мной. В последний раз, Мизери.

Глава 28

Он думал, что сильнее любить её уже невозможно, но она постоянно преподносит ему сюрпризы.

Мы с Сереной хоть и неплохо обучены самообороне, но Ваня — самый опытный головорез моего отца. У неё в руках не один, а целых два ножа, да ещё и двое охранников по бокам — те самые, что сопровождали меня на территорию вампиров несколько недель назад. Лезть на рожон было бы сущим идиотизмом, а у нас с Сереной, к счастью, ума хватает. Поэтому мы послушно зашагали вперёд, подняв руки над головой, выполняя все её указания. При этом не забывая, что если кто-то из нас попробует сбежать, то у другой мигом окажется нож в спине.

Будем честны: в случае чего, нож в спину воткнут именно Серене. А меня, скорее всего, просто оттащат за ухо к отцу.

Потому что мы в Логове. А Ваня отвечает только перед ним, и больше ни перед кем.

— Если они убьют меня, отомсти за меня, — шепчет Серена.

Приятно, что она так в меня верит.

— Есть пожелания относительно способа?

— Прояви креативность.

Отец, как и прежде, восседал в своём кабинете на высоком кожаном кресле за массивным деревянным столом в окружении ещё четырёх охранников. Улыбка не достигала его глаз, он не встал и не предложил нам сесть. Вместо этого он оперся локтями о тёмное красное дерево, сцепив кончики пальцев перед лицом, ожидая, что я что-нибудь скажу.

Но я молчу.

Мне больно, я чувствую себя преданной, шокированной причастностью отца к чему-то столь чудовищному. Но в то же время… нет. Не было смысла удивляться тому, что отъявленный безжалостный и эгоистичный убийца всадил тебе нож в спину, даже если он твой родственник. Совсем другое дело, когда удар наносит тот, кого ты считаешь добрым, порядочным человеком. Тот, кого ты считаешь другом.

Мой взгляд падает на Мика, который стоит у стола отца, как один из его головорезов. Я смотрю на него до тех пор, пока Мик не опускает глаза. Он выглядит пристыженным, и меня это устраивает.

— Почему? — сухо спрашиваю я. Когда он ничего не отвечает, я добавляю: — Это были вы, не так ли?

Складки по бокам его рта углубляются.

— Эмери вообще в курсе? Или вы просто убедили всех вокруг, что она нацелилась на Ану, потому что Лоялисты — удобный козел отпущения?

Он отводит взгляд, что можно расценить только как подтверждение, и мои кулаки сжимаются от страха и гнева. «Ты никчёмный, — хочу сказать я, — я тебя ненавижу». Но, похоже, он и так уже преисполнен отвращения к себе.

— Почему? — снова спрашиваю я.