Невеста лунных принцев

— О-о-о… — с тяжелым вздохом протянул Хельвард и пошел дальше. — Тогда стая Рах-Сеима вспоминала его старшего сына, убитого королем Эмрианом Мирным. Первый квартальный обряд поминовения у волков принято проводить особенно громко. Если павший убит, то традиционно проливается кровь убийцы или его наследника. Рах-Сеим выбрал жертвой принца Мортена, самого спокойного и милосердного. Это была самая страшная ночь из всех, проведенных мной в Армаросе. Волки Рах-Сеима связали принца Мортена цепями и увезли. Я был уверен, что потеряю его. Всю ночь я рыскал по долине и лесам, искал их алтарь, но тщетно. А утром, когда я уже собирался вызволить остальных принцев из подземелья и во всем сознаться, Раги привез почти бездыханное тело принца Мортена. Сбросил с коня у ворот, по-шакальи оскалился и ускакал. С тех пор мы перестали узнавать поэта и романтика в принце Мортене. Он так и не сказал, почему его не добили. Ни разу не обмолвился, что ему пришлось пережить в ту ночь. Все раны затянулись при его первом же обращении, но душа его так и не излечилась. Поначалу мы пытались взбодрить его. Принц Айварис даже встречался с Рах-Сеимом и у них состоялся бой, в котором победу одержал старый, но более сильный Рах-Сеим. Он мог убить принца Айвариса, но ему гораздо приятнее наблюдать за страданиями своих жертв, чем мгновенно лишать их жизни. И хотя прошло пять лет, принц Мортен так и не оправился, а принц Айварис каждый день тренируется, чтобы стать лучшим воином и однажды победить Рах-Сеима.

Я была в шоке от услышанного. Как много я не знала ни о принцах, ни о тех двенадцати годах, которые Рах-Сеим превратил в ад!

— Хельвард, вы удивительный человек, — единственное, что я смогла вымолвить. — Вы столько пережили со всеми ними, но не струсили, не сбежали, не предали. Я никогда не встречала никого, даже отдаленно похожего на вас. Король с королевой уже в неоплатном долгу перед вами.

— Могу сказать о вас то же самое, миледи, — скромно улыбнулся он. — Далеко не каждая девушка отважилась бы проходить с принцами через все их испытания. Поэтому я уверен, что вы спасете принца Бранда. Просто перестаньте его щадить. Армарос не для жалости.

Хельвард довел меня до барбакана, пожелал мирной и дружественной ночи, и я осталась наедине со своими мыслями — переваривать новые тайны проклятых принцев.

Глава 24. Поцелуй

Ранним утром следующего дня я решила, что пора бы как следует вымыться. Ежедневных полосканий в холодной воде у колодца мне было мало. Хотелось, чтобы кожа скрипела от чистоты и волосы вновь стали мягкими. Поэтому я взяла банные принадлежности и отправилась к бассейну, куда однажды меня водил Бранд и где позже я целовалась с Мортеном, к счастью, во сне.

Я сбежала до пробуждения Хельварда, иначе он бы меня не отпустил. Сложила вещи стопкой на камне и вошла в воду температуры парного молока. Едва не замурлыкала от удовольствия. Я всегда любила теплые ванны после спортивных нагрузок. Они расслабляли и возвращали силы.

Все мои мозоли и правда зажили. Мазь Хельварда, безусловно, была чудодейственной. Так что от бинтов я сразу избавилась. Немного поплавав с ныряниями, размокла и принялась растирать тело вспененной мочалкой. С прискорбием подчеркнула, что мне не помешала бы эпиляция. Может, в Скайдоре удаление нежелательных волосков у женщин не в почете, но я уже начинала чувствовать себя дикаркой. Если бы у меня не было более важных дел, то прямо сегодня съездила бы к Поли в Абрахос. Она-то точно знала, как и чем женщины Подлунного мира приводили себя в порядок.

Голову я вымыла на несколько раз. Надоел жирный блеск и постоянные сосульки, норовившие превратиться в колтуны. Я же все-таки не волчица из странствующей стаи. У меня был какой-никакой дом.

Солнце уже поднялось, когда я спохватилась, что Хельвард Финн должно быть давно освободил принцев, и те всюду ищут меня. Отжав волосы, развернулась, чтобы сойти на берег, но вместо этого присела, пряча в воде обнаженную грудь. Потому что на берегу меня поджидали. Одноглазый Раги в сопровождении своих обезьяноподобных гончих, которые даже в человеческом обличье мало были похожи на людей.

Разглядывая меня, они истекали слюной, что не могло не пугать. Особенно жутко было от назревшего вопроса, как долго они за мной наблюдали? Только подошли? Или прекрасно видели, как я намывала свои интимные места? Извращенцы!

Я опустилась еще ниже, пока под воду не ушли плечи. На поверхности осталась лишь голова. Я и ее бы сунула на дно, будь у меня жабры. Посмотрела на свои вещи. Похоже, их трогали, потому что майка вдруг оказалась рядом с брюками, а не на них, как ее оставляла я.

Раги молча усмехнулся, упиваясь моим страхом, лениво спустился по ступенькам и встал у кромки воды, широко расставив ноги.

Я обратила внимание на его потрепанный наряд. Так и свербело спросить, с какого бомжа он снял рваные сапоги и брюки с вышарканными коленками. Сын Альфы!

Он сплюнул себе под ноги и оскалился:

— Здравствуй, прислуга. Как там твое обещание, данное бабушке?