Невеста мафии

На прощание я задал еще один, на этот раз последний вопрос. Меня интересовало, каким бизнесом занимается Горожанов, но женщина не смогла ответить на него. Сказала, что не так воспитана, чтобы напрямую интересоваться социальным статусом соседа, а сам он, по своей инициативе о своей работе никогда не говорил. И вообще, они очень мало общались, хотя и прожили по соседству четыре года.

Из дома Екатерины Владимировны я выходил с горьким осадком на своем самолюбии и зернышком истины в оперативном кармане. Все-таки знал Горожанов Татьяну Зуйко… Впрочем, он может сказать, что все стриптизерши на одно лицо и соседка могла ошибиться.

Но как бы то ни было, мне в любом случае нужно было браться за ночной клуб «Эдельвейс». Оттуда росли свиные уши Горожанова и длинные ноги Татьяны Зуйко. Для начала я должен был опросить стриптизерш, которые с ней работали, возможно, кто-нибудь из них подтвердит более тесную связь между ним и ею, нежели всего лишь приватный танец.

Задача, надо сказать, не простая, если не сказать трудновыполнимая, учитывая мой внешний вид. Знаете, не люблю, когда меня спрашивают, в каком секонд-хэнде я одеваюсь.

Уязвленный низкой статусной оценкой своей персоны, я поймал попутную «девятку». Я не стал козырять корочками, а заплатил водителю, чтобы он подвез меня к ночному клубу «Эдельвейс». И все равно поймал на себе его косой взгляд. Остролицый парень с хвостиком волос окинул меня критическим взглядом и усмехнулся. Похоже, он очень сомневался, что я принадлежу к сливкам общества.

А простым смертным в «Эдельвейс» путь был заказан. В этом я убедился еще на подступах к ночному клубу. Заведение находилось в центре города, на улице Социалистической. Размещалось оно в сталинском доме послевоенной эпохи – без особых архитектурных вычурностей, но длинном, громоздком, с мощным фундаментом и высоко поднятыми межэтажными пролетами. Вдоль фасадной стороны здания тянулся тротуар, но прогуливаться по нему обычным гражданам почему-то запрещалось. Днем – пожалуйста, а ночью – в обход, по пешеходной «зебре» через дорогу и дальше по аллее. А не свернешь – наткнешься на милицейский пост из двух человек, и тебе вежливо предложат изменить маршрут. Можно сказать, что идешь в клуб, но ведь могут и не поверить, потому что к этому заведению подъезжают на машинах, на своих или хотя бы на такси. Парковка перед зданием сплошь заставлена иномарками – от недорогих «Шевроле» до крутых «Порше».

И гаишник здесь машет жезлом – одних привечает, других прогоняет. «Девятка», на которой подъехал я, ему явно не понравилась, и он направился к ней. Парень за рулем занервничал, но я вовремя вышел из машины, и он смог уехать.

Краснощекий, с брюхом старший лейтенант проводил «девятку» пренебрежительным взглядом, в том же духе ощупал меня глазами и махнул жезлом в сторону аллеи. Дескать, проваливай, не место тебе в калашном ряду.

Разумеется, слушать я его не стал и направился к парадному входу, перед которым переминались с ноги на ногу два дюжих парня в строгих костюмах и с рациями в руках.

– Ну, ты что, непонятливый?

Гаишник расторопно опередил меня, преградил путь.

– Зато ты понятливый, – сказал я, предъявив ему служебное удостоверение.

– Ну и дальше что? – спросил он смягченным тоном, но все так же снисходительно.

Хорошо, что хоть с дороги сошел.

– Дело у меня, – кивком показал я на громил.

– Поверь, твои корочки там не работают.

– Посмотрим.

Мой, мягко говоря, малопрезентабельный вид подействовал на охранников, как красный флаг на гестаповцев. Они дружно и молча сомкнулись в стенку передо мной.

– Мне назначено, – сказал я, козырнув удостоверением. – Капитан Петрович, уголовный розыск.

Мое звание ничуть не впечатлило стражей, но служба, которую я представлял, заставила их расступиться. Но еще рано было праздновать победу.

Я смог пройти под пышным каскадом иллюминационных огней над входом в заведение. Дальше был просторный, в мягком красном свете холл с кожаным диваном по правую руку и креслами – по левую. А по центру, перед рамкой металлодетектора, возвышался грозного вида детина с массивным и дубовой крепости лицом. Он смотрел на меня с бездушием рентгеновского аппарата, с механической ревностью выискивающего патологии в человеческом организме. Впрочем, глядя на него, я тут же понял, что забраковал он меня сразу и без права на пересортировку. В какой-то миг мне даже показалось, будто в его глазах вспыхнул красный сигнал. «Дресс-код не сдан, фейс-контроль не пройден!» Потому и не сдвинулся он с места, чтобы пропустить меня дальше, за перегородку из прозрачного пластика, за которой, собственно, и начиналась клубная жизнь.

– Уголовный розыск! Капитан Петрович! – угрожающе надвинулся на него я.

Никакой реакции. Детина даже не шелохнулся.

– Тебе что, проблемы нужны?

Парень едва заметно изогнул губы в презрительной насмешке. Дескать, не в моих это силах доставить ему серьезные проблемы.

– Я расследую убийство Татьяны Зуйко! – выдвинул я последний и очень убедительный, как мне казалось, аргумент.

Но льдина лишь издала звук, но не стронулась с места.

– Ну и что?