Невеста моего сына

Шема мотнула головой, оскалилась на другую львицу, которая как раз грызла сухожилия задней ноги. Четыре львицы ели, урча и порыкивая, и только Шема следила за ними, сузив янтарные глаза.

Давай, Шема. Начинай есть вместе с ними!

Четвертая из львиц вдруг сама оглянулась на Шему, как бы говоря: «Малявка, кончай выпендриваться, есть ты будешь?»

Смерив львицу взглядом и утробно заурчав в ответ, Шема преодолела расстояние и впилась в другую ногу. И я не могла отделаться от мысли, судя по выражению ее морды, что она как будто сделала им всем одолжение. «Ну раз уж вы просите»….

Похоже, эта львица действительно даст всем прикурить!

_________

****Реальный случай в парке "Королевы Виктории" (Уганда), в 2018 году три львицы и восемь львят обнаружены отравлеными вблизи рыбацкой деревни, некоторые из которых остались на территориях заповедников Африки, что приводит к постоянным конфликтам между львами и людьми.

Шема -- реальная львицы, которая была доставлена в Руанду по программе переселения, но в жизни была старше, а еще родом из Южной Африки.

Львы в Руанде были искоренены после геноцида 1994 года, который забрал жизни более чем 800000 человек. Спасаясь бегством, люди постепенно заняли территорию парка, уничтожая в том числе и львов, чтобы сохранить свой скот.

Глава 26. Саша

С наступлением ночи львицы под предводительством старшей львицы Таун покинули карантинную зону и обглоданную тушу и двинулись в неизведанную саванну. Шема, как и любой подросток, готовый отрицать даже разумные идеи, замыкала шествие следом за четырьмя львица с кислым выражением.

В другой стороне парка все еще голодные братья-львы, которых никто не кормил, брели по горным районам и оглашали округу своим громогласным рычанием. Так они предупреждали возможных соседей, что готовы дать бой за эти земли и вызывали их на бой. Молодые львы всегда ищут прайд, который возглавят, сместив Вождя. Так что любому льву, который неосмотрительно отозвался бы на их рык, пришлось бы давать отпор двум молодым братьям.

Но никто не откликался. Акагера простиралась перед будущими королями темная, хоть и не притихшая, богатая, просторная, открытая и безопасная.

Ночи в Акагере никогда не были тихими. Под усыпанным звездами небом после заката начиналась другая, не менее бурная, чем дневная, жизнь. Шумно, как уличные хулиганы, хихикали гиены. Им сварливо отвечали птицы, а теперь и львы. Забытый звук теперь будоражил стада, птиц и невозмутимых слонов, вынуждая самых старых из них прядать во сне ушами. Не показалось ли? Неужели львы вернулись в Акагеру?

За час до рассвета львиц окружила стая гиен. Один лев против агрессивной стаи не выстоял бы, но эти гиены не нападали. Они обегали, облаивая кошек своих писклявым хохотом. Таун и остальные львицы, в отличие от гиен, которые видели кошек впервые, уже были знакомы с ними. А еще были сытыми, так что, вяло порыкивая, просто ушли дальше, нюхая воздух и землю, проверяя львиные метки.

Всю ночь дежурные следили за передвижением львов по камерам, а утром были созданы новые группы, которые должны были проводить дальнейшие наблюдения в полевых условиях. Когда за завтраком составляли списки, я так смотрела на Николая, а еще таким горячим шепотом обещала, что обязательно буду тихой в палатке, что он все-таки согласился отправиться c небольшой группой на юго-запад, к одноименной реке.

К тому же, Одинцов тоже не хотел расставаться с львицей, хотел и дальше наблюдать за Шемой. Ведь пищи надолго не хватит и скоро львицам придется учиться работать сообща.

Львиная охота процесс очень слаженный. Старшие львицы годами натаскивают младших, распределяя роли, согласно способностям каждой. Но наши львицы еще не проверяли друг друга в деле и не знали, кто что умеет, а еще их не связывало родство крови. Каждая была из отдельного прайда и у каждой был свой опыт за спиной. Самой опытной охотницей в силу возраста была Таун, и именно на нее ученые возлагали самые большие надежды.

Погрузив на джипы палатки и снаряжение, мы отправились по красным пыльным дорогам вглубь саванны. Сезон дождей был не скоро, и красная пыль за машинами стояла столбом.

Нас неожиданно ждала пробка — одно из поселений, которым было разрешено проживать на территории заповедника, перегоняли скот. Массивные рогатые коровы еле тащились, лениво позвякивая огромными латунными колокольчиками. Рога, в форме латинской буквой U, словно пригибали их головы к земле своей тяжестью.

При виде людей я сразу вспомнила историю Шемы, чей прайд уже пострадал от такого соседства.

— А тут много разрешенных правительством поселений?

— Хватает, — отозвался Одинцов.

Он так внимательно смотрел вдаль, словно уже видел каждую деревню. Под бескрайним небом Африки его глаза и сами стали такого же пронзительно-синего цвета.

Я не сдержалась и поцеловала его.

— За что?

— А просто так, — пожала я плечами.