Невеста палача (СИ)

Обратный путь сопровождало гнетущее молчание, Гордей не мог выдавить ни слова, доехав до базара на городской площади, он вздохнул с облегчением. Солнце ощутимо припекало, решил поторопиться, взять необходимое и поскорее отправиться под тень крыши дома. Но не тут-то было. Люди, завидев Дарину, стали шушукать, тыкать пальцами, некоторые с опаской поглядывали в ее сторону.

— Глянь-ка, Авдотья, — донеслось до ушей палача, — не та ли это, что коня взмахом руки завалила?

— Вроде та, — ответ прозвучал с опаской, и еще тише, — ведьма.

— Да нет, — послышалось с другой стороны, — та посправнее была, кажись… эта больно тощая.

— Колдовство-то оно силы отнимает…

— Она это, помяните мое слово, чур, меня, чур…

Говорившая бабка перекрестилась, плюнула себе под ноги, скрылась в толпе. Гордей нахмурился, сказал так, чтоб услышала только невеста.

— Слышишь, Даринка, не про тебя ли молва в народе ходит?

— Какая молва? — девушка встрепенулась, обрывки фраз долетали до ее ушей, но погруженная в раздумья, не обращала внимания на нелепый базарный гомон, и лишь сейчас осознала их смысл.

Сердце ухнуло куда-то в пятки, действительно о ней судачили, и как узнали ее, всего один раз видели? Не думала, что случай так в души людям западет, что запомнится на долгое время.

— Едем, — попросила осипшим голосом, — дурно мне.

Палач окинул базар пристальным взглядом, девка явно скрывает что-то не доброе, но что толку допытываться, давать повод для больших пересудов. Хлестнул лошадь, та прибавила шаг, дома потолкует с невестой, не сознается по-хорошему, что ж, применит силу, надоело в няньках ходить, пора мужику характер показать.

* * *

Над замком Амбра Каструм нависли черные обрюзглые, налитые холодной влагой, грозовые тучи. Константин сидел в кресле перед разожженным камином библиотеки и потягивал из бокала коньяк. Брови его, сошедшиеся на переносице, давали понять, что он не в самом позитивном расположении духа.

— Как долго нам бездействовать? — мрачный голос Алтэры прозвучал за спиной Темного Князя. — До лунного затмения остались считанные дни.

— Знаю, — отмахнулся колдун.

— Каллида так и не показалась больше, — не унималась дух-защитница, — ее необходимо спровоцировать…

— Нет, — отрезал Константин, — она сама объявится, ждать не долго. Ступай, Алтэра, я хочу побыть один.

— Нельзя постоянно находиться в одиночестве. С тех пор, как избранница…

— Алтэра! Ступай!

— Как будет угодно, — пробурчала та и растворилась в пространстве.

Оставшись наедине с удручающими мыслями, колдун сделал глоток янтарной жидкости, заглянул на дно полупустого бокала. Он постоянно возвращался разумом к предстоящим событиям, терзался сомнениями, правильный ли сделал выбор, если допустить хотя бы один неверный шаг, то вековые усилия пойдут прахом.

Бокал его опустел, жажда не пропала, пусть разум ненадолго успокоится, затуманится, Константин поднялся, в камине затрещало полено, глянул на него с упреком, что отвлекло от напитка, направился к тумбе с графинами. Сосуды ждали хозяина, жидкости в них пропускали сквозь себя теплый золотистый свет, игравший на стенах и книжных полках разными оттенками. Князь поднял графин с янтарной жидкостью, мерцающее пламя камина плясало, отражаясь в хрустале, и на память пришло мгновение: он дает бокал с коньяком Дарине, та пробует, ее щеки покрывает нежный румянец, в глазах появляются искорки. Ненужные воспоминания резанули по сердцу, внезапным порывом нахлынуло раздражение, он силой швырнуть графин в стену. Хрустальный сосуд ударился о твердую поверхность и с жалобным звоном раскололся, разлетелся на тысячи осколков, рассыпался по полу.

— Будь ты проклята, Каллида! — прорычал Князь.

— Только не говори, что клянешь меня из-за той белесой девки, — голос жрицы Далия, внезапно материализовавшейся в комнате, прозвучал на удивление дружелюбно.

— Явилась, — буркнул Константин, довольный тем, что задуманный план принялся воплощаться в реальность.

— Не смогла устоять, мой дорогой Арман, — съязвила колдунья, и направилась к хозяину замка, стоявшему к ней спиной. — Ты ведь отменил большую часть защитных наговоров, позволил мне беспрепятственно проникнуть в твою обитель.

— Что же тогда медлила? Защита давно снята.

— Просто обдумывала… — спокойным, раздражающим Темного Князя тоном, произнесла Каллида.

— Что именно? — грубее, чем намеревался, спросил он, повернулся к женщине лицом.

— Стоит ли мне доверять тебе, или ты пытаешься заманить меня в ловушку, — пропела та медовым голосом, льстиво улыбнулась.

Колдун же нахмурился, чувствуя подвох в словах.

— Но потом решила, — продолжала жрица, угрюмость колдуна ее не смущала, — решила, что моя магия превосходит твою в сотни раз, и как бы ты не старался, я снова приручу тебя.

— Этого не потребуется, — в тоне Константина слышалась твердость, он шагнул вперед, вплотную приблизился к врагу. — Я уже в твоей власти. Ты была права, моя госпожа.