Невеста Стального принца 2

Наины финалистов удостоились чести следить за ходом битвы с центрального балкона, в компании их величеств и старших лордов. Внутри теплилась надежда: вдруг мне не позволят сорваться с места посреди сражения? Не выпустят стражники или там Рейчик осерчает, если я ни с того ни с сего решу удалиться и не увижу, как Доун будет убивать моего Стального принца.

Впрочем, лучше больше не буду об убийствах.

Поднимаясь на второй этаж и минуя залы нескончаемо длинной анфилады, я пыталась заставить себя почувствовать. Хотя бы что-то. Возможно, если начну злиться или паниковать, сумею сбросить с себя незримые путы чар.

Ну же, Лиза, давай! Чувствуй! Переживай! Ситуация ведь действительно дрянь. Неужели ты готова так позорно умереть? Самоубиться во цвете лет? Неужели заставишь Мэдока пережить твою смерть?

Он ведь явно ко мне неравнодушен, и уж точно не обрадуется такому финалу. И я к нему, честно говоря, тоже неравнодушна. А если уж быть совсем с собой откровенной, то я влюбилась. Так, что все тормоза отказали и слетели последние предохранители. И я ему об этом даже не сказала! Про тормоза и предохранители. И не скажу, если сегодня всё… вот так никчёмно закончится.

Чувствуй, Лиза, чувствуй! Вспоминай всё то, что испытываешь к нему!

На балконе загодя расставили мягкие кресла — для невест хальдагов и этой стальной мафии — мерзавцев, намеренно перетягивавших пришлых в свой мир.

Нет на них Мэдока и нэймессы в роли королевы.

Неожиданно мысль эта отозвалась внутри каким-то лёгким волнением. Заняв место с краю, рядом с белобрысой гадиной, я продолжила разводить себя на эмоции, собирая их по крошкам.

Да уж, почаёвничала вчера на свою голову.

— А вот и наши славные воины! Наши несгибаемые Стальные лорды!

В какой-то момент гул в голове смешался с голосом Каменного супостата. Рейкерд поднялся и, приблизившись к балюстраде, поприветствовал Мэдока и Доуна.

Я сидела во втором ряду, поэтому пришлось тянуть шею, чтобы увидеть Истинных. По такому случаю, как битва за право вершить судьбой королевства, курдонёр очистили от снега. Лишь в небе кружили одинокие, редкие снежинки. Медленно, лениво и даже как-то апатично они опускались на промёрзшую землю. Как будто подстраивались под моё настроение.

— Последняя битва! Последний рывок, господа, и один из вас станет королём! Так пусть же победит сильнейший! Тот, пред которым все Стальные лорды Харраса преклонят колени!

Стоит отметить, Доун не выглядел бодрячком. Ритуал в храме и на нём сказался, и снова внутри меня как будто что-то затрепетало. Радость? Злорадство? Скорее, лишь слабые отголоски этих чувств, но это всё же лучше, чем ничего.

— Как мы и обещали, в этот раз ментальная битва будем совмещена с поединком на булавах. Будет сложно? Несомненно! Захватывающе? Мы на это очень надеемся. Незабываемо? Непременно!

Рейкерд поднял вверх руку с зажатым в кулаке лоскутом алой ткани.

— Как только он коснётся земли, начнётся битва! — громогласно объявил правитель и разжал пальцы.

Яркая, как кровь, ткань соскользнула с его ладони и, плавно паря, полетела вниз. Дворец и его окрестности, казалось, объяла мертвенная, оглушающая тишина.

Я смотрела на Мэдока, сжимавшего в руке оружие. Собранный, готовый к бою. Готовый к тому, чтобы стоять до конца. Ворот тонкой рубашки трепал ветер, в зелёных, таких родных глазах, застыла отчаянная решимость. В то время как лицо Рагнера искажала премерзкая ухмылка.

А ведь Доун всё спланировал. Моя внезапная гибель может изменить ход битвы, если этот мерзавец вдруг начнёт проигрывать.

Секунда, другая, третья. Ещё мгновение… и ещё… Алый лоскут коснулся промёрзшего камня, и я поняла, что всё это время даже не дышала. А теперь не смогу вздохнуть и подавно.

Прикрыла глаза, понимая, что бой начался.

Долго сидеть с закрытыми глазами у меня не получилось, я их почти тотчас открыла. Заметила, как по небу растянулась мерцающая сеть чар. Своеобразной клеткой она сомкнулась вокруг курдонёра, расстелилась по земле морозным узором.

— Следящие заклинания, — подавшись ко мне, объяснила Одель. — Благодаря им весь Харрас сейчас видит всё то, что видим мы.

— Без тебя догадалась, — огрызнулась я, но как-то совсем без энтузиазма. Тускло и вяло.

— Даже так? Неожиданно, должна сказать! Ещё совсем недавно ты не отличалась особой сообразительностью, — уколола меня наина. — И всё-то тебе надо было разжёвывать, объяснять. Знала бы ты, как же меня раздражало, когда ты о чём-то спрашивала. Иногда даже начинало казаться, что никакая ты не Филиппа, а пришлая, занявшая место несчастной сиротки.

Вот тут уж я ощутила целую гамму эмоций: от ненависти к мерзавке до самой настоящей паники.

Стоило отдать Одель должное — дурой она не была. Интересно, если я сброшу её с балкона, Доун сильно расстроится? От перестановки слагаемых сумма ведь не меняется. Свалится одна наина де Горта или другая — может, всё равно зачтётся.

— Но будь ты иномирянкой, уже давно начала бы звереть. А так ты просто неотёсанная деревенщина. Видимо, всё дело в материнском наследии.