Невеста Золотого Будды

– Вспомните, Софья Никитична, когда именно ваш муж надевал в последний раз этот пиджак.

– Прошлым летом, – с ходу ответила Софья Никитична. – А весной не надевал. Я его только накануне отъезда из химчистки забрала. Прошлой осенью почистить забыла, в шкаф повесила и до весны о нем не вспоминала.

– В химчистке карточку подложили? – Алина попробовала решить этот вопрос и заговорила вслух: – Глупости! Хотя, можно проверить. Софья Никитична, какой химчисткой вы пользуетесь?

– Я? Химчисткой «Белый кот». Ближайший приемный пункт в супермаркете. Только там карточку подложить не могли.

– Почему?

– Сейчас объясню. Вы ведь в курсе, что, когда вы покупаете мужской костюм, карманы у него зашиты? Этот костюм мы купили в конце лета в Швейцарии. Коля его там и носить начал – с зашитыми карманами. Я их распороть не могла – потому что тоненькие ножнички дома оставила, а ножом пороть, рисковать, не стала. Да и зачем ему, по большому счету, вообще эти карманы? Платок он носит в брюках, телефон – тоже. Короче, вспомнила я о зашитых Колиных карманах только перед его поездкой, и за день до отъезда их и распорола.

– За день до поездки? А с кем он в этот день общался? Может, к кому-то ездил?

– Ни к кому он не ездил, ни с кем не общался. Весь день он был у меня на глазах. Мы съездили в магазин, купили кое-какие продукты в дорогу, рубашку и летние туфли.

– То есть эта злополучная карточка могла попасть в его карман только на протяжении тех трех дней, когда его не было дома?

– Выходит, так, – пожала плечами Софья Никитична. – Коля, я дома очки от солнца забыла. Сходи принеси, пожалуйста, – попросила она мужа.

Наверное, другой муж возразил бы, сказал, что солнце не такое уж яркое, но Николай Антонович беспрекословно направился к подъезду.

– Хороший у вас муж, – заметила Нина. – Софья Никитична, вы случайно не знаете такую целительницу – Зару? Может, вы прибегали к ее услугам?

– Зара? Целительница? – она брезгливо сморщила нос. – Я лечусь у дипломированных специалистов!

– Она еще называет себя энерготерапевтом. Биополе человека корректирует, – добавила я. – Зарина Романовна Сингаевская. Слышали о такой?

– Нет, о такой я не слышала, – повторила Софья Никитична. – И вообще, какое отношение ваша Зара, – она подчеркнула слово «ваша», – имеет к Николаю Антоновичу? Я его не таскаю по знахаркам!

Нина поджала губы, думаю, она обиделась на Софью Никитичну, ведь ее прабабка слыла знатной знахаркой – не только в ее деревне, но и во всей округе.

– Знаете, сейчас сплошь и рядом часто такое недоверие к врачам встречается, – сказала я, желая поддержать Нину. – Вот люди и обращаются к народным целителям.

– Может быть, только я не из тех, кто будет покупать сено за бешеные деньги!

– Какое сено?!

– Чем лечат ваши знахарки? Сушеной травой, значит, сеном! И вообще, если вы обо всем, что хотели, спросили, я пойду.

– Вы же ехать в магазин собирались? – напомнила ей Алина.

– Я деньги дома забыла, не посылать же Колю наверх во второй раз? Ему и так в вашей поездке досталось. Руки поднять не может! Что вы там с ним делали?!

– Это не мы, это он сам. Хотел обхватить столб, вот и получил растяжение связок.

– Совсем с ума спятил: со столбом полез обниматься!

Я не стала догонять Софью Никитичну и рассказывать ей о Железном столбе и связанной с ним легенде, только заметила:

– У всех у нас нервы на пределе. Николай Антонович нервничает оттого, что вспомнить ничего не может. Софья Никитична тоже сама не своя: от дочки ни ответа, ни привета, да и муж ее явно не в себе…

– Это точно, – кивнула Алина. – Делать-то что будем? Визит к Ципкину нам ничего не дал.

– Поехали в «Пилигрим», попробуем обзвонить службы заказа такси.

Только мы отъехали от дома Ципкина, как мой телефон зазвонил.

– Странно! Это Софья Никитична, – удивилась я вслух, – только что не хотела с нами разговаривать, а теперь – звонит. Алина, сделай радио потише. Слушаю вас, Софья Никитична, – сказала я в трубку и нажала на кнопку громкой связи, чтобы и мои подруги могли слышать наш разговор. – Есть какие-то новости?

– Нет никаких новостей. Я вот о чем хотела вам сказать, – начала Ципкина. – Вы, наверное, лучше не помогайте нам больше. Ваше участие раздражает Николая Антоновича! Он нервничает, плохо спит…

– Но… – у меня от возмущения просто перехватило дыхание. Вот так благодарность! Сначала нас выдернули из рабочего процесса, мы забросили своих клиентов и занимались исключительно семьей Ципкина, а теперь нам говорят: «Ваше участие раздражает!» Нет, вы это слышали?!

Я с возмущением взглянула на Алину. Она с ненавистью смотрела на мой мобильный телефон, как будто тот намеренно переврал слова абонента.

– Софья Никитична, вы ничего такого не думайте, мы не за деньги стараемся!

– А я и не думаю. Я вас прошу оставить нас с Колей в покое! Мне все равно, что у него с памятью! Я не хочу больше мучить ни его, ни себя!

– То есть вы не хотите во всем разобраться?

– Не хочу! – Это были ее последние слова. Она положила трубку, и мой телефон издал серию коротких гудков.

– И как это понимать?! – возмущенно спросила Алина.