Невесты по вызову

– Ничего не знаю, я уже решил, что Надька – замужняя девка. И у меня тут же по этому случаю образовалась личная жизнь. А посему… пусть у вас живет! Куда ж я ее в свою-то квартиру суну? Там теперь Татьяна у меня.

– Ну, пап, ты ващще! – ошалела даже Надя. – Меня, значит, по боку, а эту…

– Не «эту», деточка, – прервала ее Татьяна. – Не эту, а жену. А ты зови меня… мамой. И – да. Мамочка разрешает тебе жить у Коровиных. Я уже говорила – у них места много. Всем хватит.

– Да что ж это такое? – выкатила глаза Мария Адамовна. – Вот пихают нам эту Надю, и хоть ты тресни! Да, у нас есть… квадратные метры! Но у нас на них свои планы!

– Ничего не знаю, – мотал головой Николай Викторович. – Мы уже и вещи притащили… Надька, распаковывай вещи! И запомни, дочь, за свою любовь надо драться.

– Коленька, – осторожно спросила Татьяна. – А драться опять мне?

Неизвестно кто и с кем опять бы дрался за свою любовь, но на середину комнаты вдруг вышла Слава и заявила:

– Прошу всех посторонних покинуть помещение. У нас с Андреем имеется важное сообщение.

– Госсыди, неужто землетрясение? – охнула Татьяна. – Ты гляди, Коленька, они, значит, Коровиным сообщат, а мы… трясись как хочешь!

– Да нет, – усмехнулась Слава. – У нас… так сказать… радостное известие… семейное.

– Что-о-о? – первая догадалась Наденька. – Тогда я, кажись, знаю, с кем тут драться! Папа, держите меня семеро!

– Тык… где ж я те еще шестерых-то… – всерьез расстроился отец.

– Спокойно, – предупредила Слава и вытащила красные корочки. – Еще раз повторяю – всем покинуть помещение!

Николай Викторович вдруг подпрыгнул и унесся из кухни первым. И уже из прихожей раздался его голос:

– Надюха! Татьяна! Девки! За мной!

«Девки» ринулись следом. Правда, Татьяна по дороге все еще пыталась у Надежды выяснить:

– А чего это он, Надь? Он, может, беглый какой? Ты лучше мне сразу скажи.

– Да не, не беглый… куда ему бежать… – отмахивалась Надя. – Это он в прошлом году у соседа по даче удочки спер, так теперь от любого свистка шарахается.

– Это хорошо, – успокоилась Татьяна. – Хорошо, что дача есть…

Когда за непрошеными гостями захлопнулась дверь, Андрей набрал в легкие побольше воздуха и сообщил:

– Дорогие мои родственники! Мы… мы со Славой… в общем, мы подали заявление в загс.

Мария Адамовна не сводила взгляда с красных корочек и только слабо кивала:

– Я тебя… Сынок… я тебя могу понять… под конвоем-то еще и не туда заявление подашь…

– А я говорила, – вставила свои пять копеек Элеонора Юрьевна. – Я говорила, что лучше бы в армии отсидел. Уже б дома был.

Слава ничего не понимала. Потом догадалась и рассмеялась.

– Это вы из-за корочек? Ну что вы, в самом деле, это ж у меня права! Смотрите… ну вот же…

Она распахнула корочки, и только после этого по всей кухне пронесся вздох облегчения. Всем стало как-то легко, свободно и даже отчего-то жутко весело.

Андрей наконец вынул из пакета бутылку шампанского и конфеты, а Иван Михайлович тут же отобрал у сына бутылку – пока еще он был в семье главный мужчина и распоряжаться спиртным была его привилегия. Элеонора Юрьевна быстренько достала фужеры, и радостный хлопок потонул в веселом гаме.

– За приятное событие, детки! – прослезилась бабушка.

– Да, мам, – подхватил Иван Михайлович. – За наше освобождение от этих невест! А то ведь… ну просто продохнуть не дают, честное слово!

– Ваня, куда тебя несет-то? – одернула его Мария Адамовна. – Мы за детей наших пьем! Какое освобождение? О чем ты?

– Так и я о том же! – вытаращил круглые глаза Иван Михайлович. – Женитьба, это вам… это совершенно никакой свободы… Машенька, я хочу сказать – никакой свободы, чистое наслаждение!

На следующий день в квартире Коровиных было суетно и шумно – ждали гостей.

Должны были приехать родители Ярославы, и все Коровины старались им понравиться. Мария Адамовна надела самое лучшее платье и даже повесила старенькие, но яркие, точно цыганские, бусы, Элеонора Юрьевна с утра удалилась в парикмахерскую и до сих пор ее никто не видел, Иван Михайлович уже пятый раз забегал в ванную, хватал бритвенный прибор и сбривал какие-то невидимые волосинки, и даже Андрей с волнением шагал по комнате, не зная, чем себя занять.

– Ба! А чего – дед так и не приехал?

– Где ты бабушку видишь? – высунулась из спальни Мария Адамовна. – Она наверняка себе сейчас косы наращивает…судя по времени.

– А дед не приедет? – опять интересовался Андрей.

– Приедет, – успокоил отец. – Только неизвестно когда. До него так и не смогли дозвониться, а соседка по даче сказала, что он с утра ушел на охоту.

– Ох, что-то мне не нравится эта соседка… – бурчала себе под нос Коровина. – Единственный мужик в доме с нормальной пенсией, и того… того и гляди уведут.

– Ма-а-ам. Ну чего нам, денег не хватает, что ли? – уставился на мать Андрей.

– Прости, сынок, – хихикнула мать. – Теперь у нас ты – единственный кормилец. Никак привыкнуть не могу.

– Ма-а-аш, – протянул Иван Михайлович.

– Да ты-то со своим заработком уж не мяукал бы! – рыкнула супруга.

– Я про то, что… уж и не надо привыкать-то, – почесал нос Иван Михайлович. – Женим парня-то, а?