Невидимка из Салема

– Может быть. – Бирк пожимает плечами. – Никто ничего не видел.

– Получается, что сначала ее ограбили, а затем она отправилась ночевать в «Чапмансгорден»?

– А что бы ты сделал на ее месте, бездомный и оставшийся без вещей? Кроме того, она, наверное, была под кайфом и не помнила даже своего имени. Она едва ли пошла бы в полицию. Случаются и более странные вещи, чем люди, которые в подобной ситуации идут домой и ложатся спать. Вопрос в том, преследовал ли ее кто-нибудь – может, сутенер или, наоборот, клиент. Но в данный момент на это ничто не указывает… Слушай, – продолжает Бирк, – я рассказал тебе это только потому, что доверяю. Если кто-то будет спрашивать, то ты по-прежнему мой главный подозреваемый.

Я размышляю о том, насколько он действительно мне доверяет. Может быть, так оно и есть, но он явно подозревает, что я знаю больше, чем говорю. Я просто чувствую это, а полицейские – в первую очередь такие, как Габриэль Бирк – очень хитрые существа. Полицейских учат играть с другими, тренируют использовать мелкие детали так, чтобы они выглядели так, как им нужно. Все это он мог сказать только для того, чтобы я рассказал ему больше.

Или он вправду доверяет мне. Я не знаю.

– Договорились, – говорю я, глядя на стол.

Бирк продолжает смотреть на меня, а я стараюсь избегать его взгляда. В комнате для допросов так тихо, что я слышу свой собственный пульс.

– Хорошо, – произносит Бирк бесцветным голосом. – Выметайся.

Стоя под облачным небом улицы Кунгсхольмсгатан, я делаю несколько глубоких вдохов. У меня кружится голова, самочувствие ужасное, к тому же трудно дышать. Я так давно не вспоминал о ней… Иногда ее образ проносился в моих мыслях и снах.

Цепочка Юлии Гримберг лежала в руке Ребекки Саломонссон. Они не могли знать друг друга. Ее мог подложить туда только убийца.

Раздается жужжание телефона.

Не догадываешься? – пишет неизвестный отправитель.

Догадываюсь о чем? – отвечаю я, оглядываясь через плечо.

О том, кто я, – приходит ответ.

Это ты убил ее?

Нет, не я.

Ты знаешь, кто это сделал?

Может быть.

Кто же это?

Я вижу тебя, Лео.

XII

Я прикуриваю сигарету и, стоя поодаль от входа в метро, пишу смс:

Что я сейчас делаю?

Мимо проносятся машины, проходят люди. Телефон скоро завибрировал в ответ:

Ты стоишь на улице и куришь.

Это может быть кто угодно. Окна квартир на Кунгсхольмсгатан – темные, в них погасили свет. В них не видно силуэтов на просвет. Сильно пахнет выхлопными газами и кухонными плитами, воздух вокруг ложится плотной пеленой, как будто в преддверии дождя. Я смотрю на сообщение в своем мобильном и понимаю, что я боюсь, в первый раз за долгое время.

Кто ее убил? – повторяю я и сверлю глазами телефон, замечая попутно, что задержал дыхание. Но сообщение не приходит.

Я достаю бумажку с номером телефона, который мне вручил вчера Левин, – по нему я могу позвонить, если зайду в тупик. Я злобно осматриваю прохожих на улице, пытаясь вычислить неведомого отправителя, который хочет причинить мне вред. Того, кто притаился где-то с ножом в руке и ждет своего часа. Мне нужно сесть и выпить чего-нибудь крепкого, а еще тишина.

Мне интересно, кто возьмет трубку. Единственное, что сказал Левин, так это то, что номер принадлежит его хорошему знакомому. Я оборачиваюсь, смотрю на громоздкий Дом позади себя. Кладу таблетку «Собрила» в рот и запрокидываю голову, чувствуя, как таблетка проходит по пищеводу, прежде чем полностью провалиться в желудок. Тут я угадываю, что номер, скорее всего, принадлежит кому-то из Дома. На улице стоят два мальчика, один с темной кожей и курчавыми волосами, второй, с бледным лицом, принял позу, как будто в чем-то провинился. Темноволосый играет на гитаре, а второй смотрит на улицу и поет «Мы нашли любовь в безнадежном месте, мы обрели любовь в безнадежном месте», повторяя слова снова и снова ясным и светлым голосом, а народ лишь проходил мимо, не удостаивая их даже взглядом.

– Алиса, – отвечает кто-то в мое ухо.

– Алло, это… куда я попал?

– А кто это?

– Меня зовут Лео Юнкер. Ваш номер дал мне Чарльз Левин.

– Он упоминал твое имя.

– Вы работаете в Доме? – спрашиваю я.

– Верно.

– Телефон надежный?

– Надежный.

Она, казалось, слушает внимательно, но без особого интереса, как будто параллельно занимается другими, более достойными ее внимания вещами.

– Кто вы? – спрашиваю я.

– Алиса. Я работаю на Чарльза.

– Вы – его секретарь?

– Верно.

– Вероятно, мне нужна ваша помощь.

– Слушаю.

– Йон Гримберг. Мне нужно найти человека по имени Йон Гримберг. Я не знаю, где он живет, и жив ли вообще.

– Хорошо, – говорит она со скепсисом. Ее первая эмоция за весь разговор.

– Я не встречался с ним более пятнадцати лет, – говорю я, как будто по какой-то причине мне хочется объясниться.

– Когда он родился?

– В семьдесят девятом. Но проверьте также семьдесят восьмой на всякий случай.