Невидимка из Салема

Я помню, что отпечатки – коварная вещь. Их сохранность зависит от множества факторов: типа материала поверхности, нагрева, количества соли, масла и жира на самом отпечатке, и так далее. Но не существует точного срока, когда отпечаток исчезает. Он может даже пережить нас при некоторых обстоятельствах.

Я смотрю на Бирка.

– Отвечай, – говорит он.

Этому отпечатку, должно быть, более пятнадцати лет. Если он и вправду там, то цепочку хранили очень бережно. Я не знаю, что сказать.

– Не уверен, что я прав, – говорю я. – Колл, возможно, может нам пом…

Двери лифта открываются. Я выхожу вперед Бирка. Он вздыхает.

Петер Зоран Колл сидит в комнате для допросов номер три, в той же комнате и на том же стуле, где сидел я всего сутки назад. Он не такой высокий, как я ожидал, у него квадратное лицо и темные волосы, подстриженные на манер американских военных из фильмов. Широкие плечи и грудная клетка. Он одет в светлые джинсы, футболку и застегнутую рубашку с короткими рукавами. Помощница в светло-голубой рубашке и галстуке стоит у двери и приглядывает за ним. В глазах Колла прыгает веселый огонек. На запястьях – наручники, которые царапают поверхность стола, когда он двигается.

Бирк забрал папку и диктофон из своей комнаты и коротко кивает помощнице, которая покидает комнату, не удостаивая меня даже взглядом. Колл провожает ее глазами.

– Тебя что-то интересует, Колл? – спрашивает Бирк и вытаскивает стул, садится на него.

– Я обычно не спускаю глаз с людей. – Он смотрит на меня. – Лео Юнкер.

– Точно, – говорит Бирк и открывает папку, пока я неуверенно подставляю свой стул ближе к Бирку. – Теперь Лео здесь. Поговорим.

Колл коротко и желчно хохочет.

– Ты меня неправильно понял.

– Что я понял неправильно?

– С тобой я говорить не буду. Только с ним.

– Здесь не ты решаешь, – спокойно говорит Бирк.

– Нет, я.

– И что заставило тебя так думать?

– Я знаю то, чего не знаете вы.

– И что это может быть?

Колл улыбается. У него белые, ровные зубы.

– У меня инструкции говорить только с ним. Вдвоем. – Он пытается сложить руки на груди, но у него не получается. Мешают наручники. Он несколько удивляется этому обстоятельству, как будто забыл. – И никакой звукозаписи.

– От кого ты получил инструкции? – пробует Бирк.

– Я буду говорить только с ним.

Бирк долго смотрит на него, прежде чем перевести взгляд на меня.

Мы выходим, и в комнату снова заходит помощница, чтобы продолжить наблюдение. Бирк прислоняется к стене, перехватывает переносицу большим и указательным пальцами и потирает ее, закрывает глаза. Снова открывает их, несколько раз моргает и проводит рукой по волосам.

– Хорошо, – говорит он. – Вперед. Но в обмен мы требуем повторного допроса с тобою после завершения разговора с ним.

– Я же не участвую в расследовании.

– Вот поэтому все останется строго между нами. Ты никому не расскажешь о том, что произошло, понятно?

– Да.

Он выглядит собранно и серьезно.

– Договорились.

– Итак, – говорю я. – Рассказывай.

– Что я должен рассказать?

– Тебя снабдили инструкциями вести разговор только со мною. Кто дал тебе их?

– Ты нервничаешь, – раздраженно говорит Колл. – Успокойся.

– Хорошо, – говорю я. – Начнем с чего-нибудь другого. Мне не до конца понятно, чем ты занимаешься. Чем зарабатываешь на жизнь.

– Я делаю то, о чем меня просят, ты знаешь.

– И это тоже?

– Все, что угодно.

– Например, убивать людей за деньги?

– На самом деле, нет, – отвечает Колл. – Мне не нравится это.

– Но в этот раз ты так и сделал?

– Да.

– Почему?

– Моя семья живет в Турции. У меня там есть знакомый начальник полиции. Он может отправить их в Швецию, за деньги.

– Ты подкупил турецкого полицейского? Ты это хочешь сказать? Я тебя правильно понял?

Взгляд Колла подернулся пеленой.

– Не совсем. Несколько лет назад я созвонился с ним и спросил, что требуется для их вывоза в Швецию. – Он откашлялся. – Четыре миллиона. За человека.

– А ты разве не из Югославии?

– А какое это имеет отношение к делу?

– Меня интересует, каким образом твои родственники оказались в Турции.

– Они сами туда уехали. К друзьям. Но мой брат совершил преступление и угодил в тюрьму.

– А остальные? Они тоже сидят в тюрьме?

– Нет.

– А они не могут помочь твоему брату?

– Они не могут сделать того, что требуется. У них нет… как это поточнее… ресурсов.

– То есть, ты сейчас собираешь деньги?

– Да.

– Преступным путем.

– Да.

– В Швеции есть и другие пути получения финансов.

– Правда? – спрашивает Колл, поднимая брови. – Например?

Я понимаю, что у меня нет никакого вразумительного ответа.

– Сколько у тебя уже есть? – спрашиваю я вместо этого.

– Теперь достаточно. Поэтому я и согласился.

– А твой заказчик был в курсе твоей ситуации?

– Думаю, да, но точно не уверен.

– Что заставило тебя так думать? – спрашиваю я.

– Странно, когда к тебе кто-то приходит и предлагает именно то, что тебе необходимо.

Безусловно, так оно и есть.

– Итак, давай еще раз. Ты получил от кого-то задание, и ты получаешь точно ту сумму денег, которая тебе необходима для переправки твоей семьи в Швецию. Все правильно?

– Все верно.

– И тебя снабдили инструкциями выходить на контакт только со мной.

– Верно.