Невидимое Солнце

Выбора не было. Или умереть в обреченной на провал попытке отомстить, или выжить, вернуться и отомстить потом. Я встал и пошел прочь, внутренне сжавшись, ожидая любого подвоха. У меня не было уверенности, что инопланетянину не стукнет в голову пальнуть мне в спину. Но он сам меня окликнул:

— Шанг! Я вернуть долг кровь!

Я облегченно вздохнул. Хотел бы застрелить меня — уже сделал бы. Если подумать — зачем меня вытаскивать перед казнью, чтобы замочить в подворотне в гордом одиночестве? А теперь скаг все объяснил — нашу следующую встречу переживет только один. Киниш поступит так, как ему велит долг Великого Хана — попросту убьет меня. Если я не убью его раньше. На то воля Тилиса, Единого В Трех ликах.

Я ненавидел этого скага так, как не ненавидел никого. Больше, чем сержанта в училище. Даже больше, чем географичку в школе, хотя больше, казалось, вообще невозможно. Ненавидел его за убийство людей там, в засаде. Но еще больше — за убийство майора, лейтенанта и штурмовика. Вспомнив Лопатина, я почему-то подумал, что полтинник мне Виталик теперь точно не вернет. Не в полтиннике, конечно дело. Просто долги напарника — самая частая тема разговора между нами. Помимо анекдотов. Но вместе с тем, я верил лейтенанту, как себе. Я знал, что на него можно всегда положиться. Если дело не касается денег. Или выпивки. Бывало, Лопатин тупил, бывало я материл его, на чем свет стоит. Но, случись что у меня — он снял бы последние штаны. Я не сомневался — Виталик, если так ляжет карта, умрет за меня. Так оно и случилось. Мужики, я за вас отомщу. Клянусь!

Но, вместе с тем, я восхищался Кинишом. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что живой я буду убивать его соплеменников. Пачками. Сотнями. Тысячами. Покуда хватит сил. Представится возможность — и самого Великого Хана замочу с огромным удовольствием, получив моральное удовлетворение больше, чем от первого секса. Но рогатый отпустил меня. Устраивая побег, он сам рисковал. Его карьере верховного скага мог прийти конец, едва она началась. Наконец, его помощники могли просто сдать хана. Однако краснокожий выплатил долг крови. Просто не мог поступить иначе. Наверно, Киниш не был бы тем, кто он есть, если б был другим.

Потому и побег был возможен вообще. Скаги беззаветно верили Великому Хану, а он верил им. Похоже, это и есть формула идеального правителя: доверие. Иначе… зачем, вообще, жить, если некому верить?

Я бежал на заставу Сигнальную. Бежал — не только для того, чтобы быстрее оказаться среди людей, еще и потому что было чертовски холодно, и согреться я мог только так. Бежал почти наугад. Из всех ориентиров была лишь гора Сигнальная — черная, как смоль в темноте Невидимого Солнца, с яркими точками костров. Она должна оставаться за правым плечом, и периодически я оборачивался, сверяя курс.

Здесь, во тьме, вне всяких сомнений, бродили саблезубы, многороги и другие хищники. В траве ползали змеи. И я б абсолютно не удивился, если б кто-нибудь набросился на меня из ночи. Великий Хан не так уж и многим рисковал, отпуская меня, если подумать. Шансы добраться до заставы в Невидимом Солнце и не быть съеденным — не так уж и велики. Но мне определенно везло, везло невероятно, везло чертовски.

Шашлык и малоподвижный образ жизни делали свое дело — легкие горели, мышцы собирались треснуть пополам. Я двигал руками и ногами чисто автоматически, направляясь к мигающей точке впереди.

Точке? Мигающей точке!? Свет! Там, впереди свет! И там, впереди, могут быть только люди! Собрав в кулак остатки сил, я ускорил бег. Точка становилась все ближе. Скоро стало ясно, что это — свет автомобильных фар.

Может, патруль с Сигнальной? И тут, когда я приблизился достаточно, меня накатила волна ужаса. Это и была Сигнальная! Только прожекторы башен не шарили по степи в поисках нарушителей, они вообще не горели! Не мигал даже огонек на радиомачте! Автомобильные фары светили внутри заставы, пробиваясь наружу через пролом в стене!

Я остановился. Отдышался. Подкрался. Затаился. Прислушался.

Внутри разговаривали земляне. Наши! Я осторожно заглянул в дыру, и, выдохнув, перешагнул через груду бетона, переплетенного арматурой.

— Тилис в помощь, добрые люди, — поздоровался я.

Не знаю, на что я надеялся? Потухшие прожектора уже о многом говорили, не говоря уже о пробитой стене. Защитники заставы, все, как один, были передо мной — их головы, насаженные на шесты. Двор заставы хранил следы боя — изрешеченные стены, местами заляпанные кровью и раскуроченный взрывом бронебульдозер.

Другая техника пограничников отсутствовала, но внутри стен стояли три автомобиля, которые я видел ранее — два джипа и четырехосный грузовик работорговцев. Дельцы были здесь же — они таскали ящики с провиантом из казарм.

Услышав мой голос, люди, побросав поклажу, схватились за оружие.

— Ха! Старлей! Ты, что ли? — воскликнул бородатый. — Как? Откуда? Сбежал, что ли? От чертей? С ума сойти!

— Мародерствуете? — поинтересовался я.