Невидимое Солнце

В бинокль уже виднелись очертания родного берега, как на горизонте появилась черная точка. Точка быстро приближалась, двигаясь наперерез, и вскоре в ней стало возможным различить американский крейсер «Old West». Построенный гораздо позже, чем «Генерал Деникин» и «Адмирал Колчак», да и вообще любое боевое судно эпохи Исследований, которые закладывались буквально на коленке, во времена острой нужды, «Old West» обладал значительным преимуществом как в скорости, так и в огневой мощи. Ему в одиночку ничего не стоило разделать под орех весь флот, включая оба эсминца и транспортные суда. А после этого — сделать вил, что ничего и никого и не было и убраться восвояси.

— Приплыли, — протянул я.

— Моряки не плавают, — напомнил Брагин. — Моряки ходят.

— Боюсь, что тут товарищ полковник прав, — покачал головой капитан корабля. — Именно приплыли.

Американский крейсер занял позицию между нами и побережьем. Его орудийные башни с 16-дюймовыми пушками смотрелись отнюдь не дружелюбно. Мы замедлили ход. Тарасов взял рацию:

— Крейсер «Old West», на каком основании вы не даете нам пристать к берегу?

— С вами с борта крейсера Новых Американских Штатов «Old West» говорит адмирал Хосе Альварес, — ответил голос с тяжелым английским акцентом. — Немедленно разворачивайтесь, или будете уничтожены!

— Я — помощник ВРИО Председателя Совета, — рявкнул в ответ Тарасов. — Я нахожусь в своих суверенных водах. С какого перепугу я должен поворачивать?

— На побережье орудуют банды скагов. Вы движетесь со стороны Города Башен, тоже занятого скагами. У меня есть указание уничтожать любое судно, идущее этим курсом. Вы везете подкрепление чертям. Разворачивайтесь, или я, как велит мне конвенция от 89-го года, буду вынужден открыть огонь!

Больший бред не мог привидеться и во сне!

— Повторяю: я — ВРИО Председателя Совета Тарасов. Мы везем ополчение. Земное ополчение. Уйдите с курса.

— Если на борту черти и они взяли вас в плен — вы скажете все, что угодно.

— Слушай сюда, адмирал. В настоящий момент в ста милях от Нового Нью-Йорка находится экраноплан «Юрий Гагарин» с шестью тактическими ядерными ракетами на борту. Если ты откроешь огонь — пока моя посудина тонет, у меня хватит времени, чтобы отдать приказ испарить полмиллиона твоих сограждан.

Радио надолго замолчало. Я, не веря в услышанное, посмотрел на Тарасова. Тот, сжимая в руке передатчик, не мигая смотрел на «Old West». И я не сомневался, что у помощника ВРИО хватит решимости спалить в пожаре ядерного огня американский город. Если потребуется — и не один. И он точно не шутил на счет шести ракет.

Брагин усиленно пытался сделать вид, что его на мостике вообще нет. Он знал! Он точно знал гораздо больше, чем рассказал нам тогда, в Первом! Ой, не зря он с каторжниками бежал именно туда…

А еще я внезапно осознал, что в течении трех дней, пока мы пилотировали «Юрия Гагарина», мы были самыми могущественными людьми на этой планете!

— Разработка ядерного оружия запрещена, — заговорил передатчик после длинной паузы.

— Производство, а не разработка, — поправил адмирала Тарасов. — К тому же вам запреты не особо мешает.

— Вы понимаете, что нанести ядерный удар по Новому Нью-Йорку — это равносильно объявлению войны? — спросил американец.

— Да, но я хотел бы отдельно подчеркнуть, что я отдам приказ нанести удар только после вашего первого выстрела. То есть войну начнете вы, а я… а мы просто ответим.

Радио снова замолчало, но теперь крейсер, сменив курс, уходил в сторону берега НАШ. Я выдохнул. Или вздохнул. Кризис миновал.

Глава 11

Последний хан

Мы освобождали нашу землю. Наши города. Один за одним. Основная часть оккупантов ушла давно. Остались или отъявленные фанатики, верные Великому Хану до последнего вздоха. Эти сражались до последнего, полностью оправдывая жижиш — войну до последнего воина. Чем выбить их из здания — проще было подтянуть артиллерию и сравнять квартал с землей. Тем более печально, что это был наш квартал, и нам же придется отстраивать его заново. Ну не лично нам, а чертям, которые вернутся после войны уже не как захватчики, а как дармовая рабочая сила. Этих инопланетян мы уничтожали безжалостно, принося в жертву то, что сами некогда создавали.

Были и другие. Те, кому просто некуда было идти. Кого в степях ждала или голодная смерть или рабство. Эти сдавались пачками. Но и мы не собирались кормить рогатых. А еще одевать, охранять. Их, обезоружив, просто отпускали. Как и до войны — загружали в автобусы и довозили до границы, где вытряхивали на волю. И там скагаран ждало то, чего они пытались избежать — голодная смерть и рабство.

Глядя на освобожденный Грачевск, я начинал осознавать, что к Скагаранскому Халифату инопланетяне относились еще бережно. Если в городе чертей стекла в окнах, хотя и были редки, но, все же — были, то здесь не осталось даже ни единой двери! Нам достались развалины. Нередко — заминированные развалины. Построить рядом еще один Грачевск было бы быстрее, проще и дешевле, чем восстановить этот!