Невидимые друзья и враги

Больной влили в кровь новарсенол, который сразу обрывает заболевание. Через несколько дней Бещева в лаборатории снова кормила своей кровью зараженных вшей. Она вновь заболела, и так повторялось три раза, потому что возвратный тиф не дает стойкого и длительного иммунитета.

Всего И. И. Бещева произвела 8797 наблюдений и выкормила своей кровью 62 тысячи зараженных вшей. В результате этого кропотливого и опасного опыта было доказано, что между двумя приступами высокой температуры спирохет в крови остается очень мало. К концу приступа, когда в крови уже достаточно защитных веществ, растворяющих спирохет, большинство их гибнет. Но во время безлихорадочного периода исчезают защитные вещества в крови и немногие выжившие спирохеты быстро размножаются, температура снова поднимается — и наступает второй приступ. Тогда снова появляются вещества, убивающие спирохет. Обыкновенно после третьего приступа спирохет в организме не остается, и человек выздоравливает.

Такой же героизм и бескорыстную любовь к людям проявил и молодой советский военный врач Н. И. Латышев.

В Средней Азии в 1922 году впервые был обнаружен возвратный тиф. Как он передавался, было неизвестно. Наконец в 1926 году врач Н. И. Латышев доказал, что люди заражаются укусами клеща. Чтобы точно установить, каким образом передается болезнь, что переносит ее и как протекает скрытый период болезни (от момента заражения до проявления болезни), молодой врач стал кормить на себе различных клещей. Много раз он заболевал возвратным тифом. Осталось неизвестным, сколько раз он себя заражал.

В конце концов Латышев нашел переносчика болезни — им оказался грызун песчанка — и открыл микроба, возбудителя новой формы возвратного тифа.

В его честь микроб, открытый им, был назван спирохетой Латышева.

* * *

«Петлей удавленника» называлась в России в старину дифтерия. В конце прошлого столетия в Петербурге от дифтерии погибала половина всех годовалых детей.

Чтобы спасти задыхающегося ребенка, врачи, забывая об опасности, часто отсасывали пленки дифтерии из горла ребенка через стеклянные трубочки и сами нередко погибали. Противодифтерийная лечебная сыворотка, открытая докторами Ру и Берингом, оказалась надежным средством для борьбы с дифтерией. Но на этом научная мысль не могла остановиться: ученым мало было лечить, они хотели предохранить от этой болезни детей, добиться того, чтобы у них в организме выработалось стойкое сопротивление (иммунитет).

В 1902 году дифтеритом занялся доктор С. К. Дзержговский, работавший в Институте экспериментальной медицины в Петербурге. На протяжении трех месяцев и пяти дней он сделал себе 24 впрыскивания дифтерийного яда, все повышая вводимую дозу. Последняя доза яда, которую он себе ввел, могла убить 1700 морских свинок или 20 взрослых людей, не подготовленных предварительными впрыскиваниями.

Во время опыта Дзержговский все время следил за своей кровью. После двадцать четвертого впрыскивания в одном кубическом сантиметре его крови было уже столько противоядия, что им можно было обезвредить 80-100 смертельных доз для морских свинок. Дзержговский писал, что за все три месяца опытов, несмотря на то, что он был переутомлен работой, он не похудел. Никаких особенных явлений введение дифтерийного яда в организм у него не вызывало.

На следующий год доктор В. П. Болдырев также проверил на себе, нельзя ли получить стойкий иммунитет, применяя меньшие дозы яда. В течение 36 дней ему делали по одному впрыскиванию в день. Таким образом, русские ученые первыми доказали, что можно предохранить человека от дифтерии на всю жизнь и спасти тысячи людей от мучительной смерти.

* * *

Была и еще одна страшная болезнь. Она не причиняла невыносимой боли, от нее не умирали мучительной смертью, но зато она приносила невыносимые душевные страдания, потому что проказа обезображивала людей и изгоняла их из общества.

Врачи не умели лечить проказу. Они понятия не имели, как заражаются люди и как защитить их от страшного врага. Все это можно было бы узнать из экспериментов, но что было делать, когда ни одно животное не удавалось заразить?

Оставался только один выход — заразить самого себя. Но эксперимент угрожал не только гибелью — весь остаток жизни пришлось бы прожить обезображенным, исключенным из жизни. Это требовало совершенно особого, несравнимого мужества.

И вот в середине прошлого столетия такой герой нашелся. Имя доктора Даниэля Даниэльсена нельзя забыть. В течение пятнадцати лет, с 1844 по 1858 год, он проделал на себе большое количество опытов и предпринял все, чтобы убедиться, действительно ли проказа настолько заразна, как предполагали, и следует ли так сторониться прокаженных, как это делали на протяжении столетий.