Невидимые голоса

есть мороженое с клубникой гораздо вкуснее.

Вечером, когда мы укладывались с мамой в нашей комнате, я сказала, что соскучилась по дому. Хотела сказать другое, но испугалась, что мне снова не поверят.

– А мы завтра уезжаем, – отозвалась мама. – Не хотела тебе говорить, думала, расстроишься. Клубники в поезд наберем?

– Наберем! А Петеньку брать не будем, ладно, мам?

– Конечно не будем.

Пять лет спустя я узнала, что Петенька попал в колонию для несовершеннолетних за то, что порезал одноклассника. Оказалось, он и раньше бывал жестоким: в семь лет, например, передушил половину тетигалиных крольчат.

– А я тебя с ним оставляла! – Маму захлестывало запоздалым ужасом.

Наверное, поэтому я так и не сказала ей того, что должна была. Мне и самой уже казалось, будто я выдумала тот случай с игрой за мороженое. А может, он и вовсе мне приснился. Бывает же такое: снится что-нибудь, а потом кажется, это случалось на самом деле. Для нашего мозга нет никакой разницы, реальны воспоминания или нет. Если помнит – значит, было.

К примеру, однажды мне приснилось, что в нашей квартире горит порог, даже глаз обжигало. Я проснулась в слезах и отказывалась идти в школу – ведь невозможно пройти сквозь огонь и остаться невредимой. Мама хотела вызвать мне скорую.

– Это все твой плохой глаз, от него кошмары! Ты и видишь все не так, как на самом деле.

Возможно, если бы Петенька выткнул мне глаз, все бы сразу наладилось. Но пока в нем рваный растянутый зрачок – как африканская маска на спине утонувшего жука, я вижу и огонь у моего порога, и мертвых солдатиков, и Петеньку – таким, какой он есть.

2021

Александра Воробьёва

Талнах, Уджей

1

Из окна видно: двор, большую прямоугольную коробку детской библиотеки в четыре этажа, соседние девятиэтажки, в рамке из девятиэтажек – тундру за теплотрассой. Зимой тундра белая, весной – черно-белая, осенью – охристая, летом – золотисто-зеленая: ее освещает солнце, когда на пару часов закатывается за девятиэтажки перед новым полярным днем.

В школу быстрее идти через лесок и теплотрассу, но не через ту, которую видно в окне. Там, где я хожу в школу, мама в детстве видела оленей, но сейчас олени не ходят в город. Я встречала только куропаток – летящие комки снега с клювом и лапками – однажды в большую метель.

Еще помню призрак полярной совы. Кажется, видела ее в окно автобуса – на выезде из Талнаха, сидела на столбе. Но, возможно, это ненастоящее воспоминание.

Чайки взлетают с помоек, когда я иду мимо. Иногда на помойки приходят песцы. Раз в год кто-то обязательно рассказывает про медведя, пришедшего побираться в город. Бывает, что этот медведь – белый.

Папа был на охоте с мужиками с рудника, привез ногу оленя. Мама ее разделывала. Еще папа принес шкурки с оленьей голени – их называют «камус». Мама хочет их отдать в ателье, чтобы сшить мне унты.

Сейчас зима, и взрослые убирают камус в оконный холодильник. Летом его перекладывают в морозилку, потом опять в окно – и так несколько лет до тех пор, пока не становится ясно, что унтов не получится. Камус выбрасывают.

2

Между деревьями обязательно надо махнуть длинной палкой – сбить паутину. Может, ее там и нет – а может, просто не видно и, сделав шаг, обязательно вляпаешься.

Крестовики жирные, зловещие, у них суставчатые тонкие лапы. Страшно не то, что такой укусит, – а что упадет незаметно на спину или на голову. И еще был американский ужастик, где парень привез к себе пауков из экспедиции в тропиках, а они размножились и захватили весь дом.

Олимпийка, треники, заправленные в калоши или резиновые сапоги. Кофта под олимпийкой с длинными рукавами. Косынка или шапочка. На поляне кто-то оставил нож с белой костяной рукояткой – зачем? В тот раз, когда я нашла нож, мы ходили по лесу долго, большой компанией. Я смогла вернуться и еще посмотреть на светлое пятно рукояти в земле. Забирать нож из леса казалось неправильным. В нем была тайна.

(Тайна была и в фарфоровых осколках, зарытых в песке за дедушкиным гаражом. Гараж стоял на холме, перед самым лесом, – серый, бетонный, с выкрашенной в яркий желтый дверью. Мы с деревенскими ребятами нашли осколки, когда был закат. Выкапывали их из песка один за другим – цветные, красивые.

Еще тайна, недобрая: плавучие контейнеры за огородами. Мама объясняла, что в них хозяева сложат вещи, если река выйдет из берегов. Говорили, будто в контейнерах недавно нашли убитого. Мы забрались в один контейнер через люк в крышке, там было сыро и страшно пахло. Пришлось убежать.)