Невидимые нити

Он неловко попытался потрепать меня по щеке и вдруг неожиданно ударил в живот.

Я ответил своим коронным хуком слева в челюсть, он завалился под железную урну с дымящимися окурками. Я оглянулся на кампанию: никто даже не пошевелился и не произнес ни звука.

– Будьте здоровы, ребята! – я посмотрел на шевелящегося на земле верзилу и сел в машину…

Через месяц Юля переехала ко мне в съемную квартиру…

Я прилег на кровать и молча уставился на падающие по стеклу капли. Вскоре на веки навалилась тяжесть, и я провалился в сон, надеясь, что утром все будет, как обычно…

6. Сережа. Вечер 24 сентября 2017 год

Я вышел на улицу. Будущее! Как я мечтал хоть краешком глаза взглянуть на него. Прикоснуться к неизведанному, заманчивому, далекому… Только вчера вечером, лежа в кровати, перед сном, я думал: как же там все будет? Может, уже построили коммунизм, в магазинах все бесплатно, люди ездят на тропические острова отдыхать, и уже наверняка летают на далекие планеты.

Конечно, мне было немного страшно. Нужно было залезть в этот подвал с Витькой, вдвоем нам было бы здесь намного веселей. Я даже не знаю, что и где спросить у прохожих, чтобы не попасть впросак.

Мимо проходили два мальчишки лет десяти, с рюкзачками за спиной. Я обратил внимание, что они были без пионерских галстуков. Мужчина в костюме шел и разговаривал по маленькому беспроводному телефону. Я похлопал по карману: свой-то я дома оставил. Ну и хорошо.

Мое внимание привлекло огромное здание с полукруглой стеклянной крышей и двухметровыми светящимися буквами: «Космос-Молл». Не успел я подойти к стеклянной двери, как она сама распахнулась.

В просторном помещении, где без труда мог поместиться автодром, было красиво и торжественно. Вверху, под самым стеклянным куполом висели сотни воздушных шаров. Играла зарубежная музыка. Посередине, возле эскалаторов, ведущих наверх, раскинулся огромный бассейн-фонтан, разбрызгивающий мелкие брызги, подкрашенные разноцветными огоньками-фонариками. Неподалеку от меня, чуть не задев, проехал разукрашенный детский паровоз со счастливыми ребятишками. Вокруг неторопливо прохаживались люди, посматривая по сторонам.

«В нашем супермаркете вы найдете все!» – прочитал я большую желтую вывеску.

Магазин действительно был огромен. Пожалуй, здесь действительно было все: я прошел только мимо овощного-фруктового отдела и насчитал десятка три сортов винограда и яблок. В колбасном отделе присутствовало большое разнообразие колбасы, сортов сто, не меньше. И я вспомнил, что мама позавчера два часа простояла в очереди за «Докторской». Неужели и сахар в свободной продаже есть?

– Извините, – обратился я к худенькой девушке, которая раскладывала пакеты с гречкой на полках. – У вас есть сахар в свободной продаже?

– Конечно, – улыбнулась она. – Песок, рафинад, коричневый тростниковый, – девушка кивнула рукой на полки вдалеке.

Я в изумлении прошелся по торговым залам, взял железную баночку с напитком, чтобы избавиться от жажды, и пошел за толстым мужиком, везущем полную тележку продуктов к кассам.

Да, все же я успел заметить, что товар продавался за деньги. Но отдельные покупатели вытаскивали из кармана продолговатые прямоугольники, проводили ими по приборам у кассы, и шли дальше.

– У вас карточка или наличные? – спросила меня молодая рыжая продавщица на кассе.

– У меня деньги, – я достал из кармана и показал ей бумажник.

– С вас шестьдесят два рубля.

– Сколько?!

Мой велосипед «Уралец» стоил сорок восемь рублей. Они что здесь,

с ума все сошли? Наверное, потому всего и с избытком, что почти ничего не покупают.

– Мужчина, так вы будете брать?

– Не буду. – буркнул я, – пожалуй, лучше воду из-под крана попью, я оставил банку на кассе и вышел из супермаркета.

Что же на втором этаже? Возле эскалатора стоял странный неподвижный мужчина в костюме. Может, это робот?

– Извините, я не местный, а что у вас наверху?

Он молча кивнул на большую пластиковую табличку с надписью:

«Второй этаж: Марсианин. Кинохит. Эльдорадо».

«Марсианином» оказался полутемный бар, со светящимися на стенах лампочками-гирляндами и медленной американской музыкой. Как же ее называют? Точно, вспомнил – джаз! Посередине зала стоял фанерный блестящий макет летающей тарелки.

– Серега! Серега Кузнецов! – с крайнего столика приподнялся небольшого роста мужик в синем джинсовом костюме.

– Что, не узнаешь однокашника? Неужели так постарел?

Я наморщил лоб, пытаясь припомнить, где я видел эти большие карие глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами.

– Вадим? Вадим Караваев?

Он обнял меня и похлопал по спине тяжелой ладонью.

– Ну пойдем, отметим встречу, братишка. – одноклассник подвел меня к своему столику. – А то я как алкаш, за бутылочкой один… Приехал в отпуск – ни хрена никого не найду, все поразъехались или заняты. Хорошо, хоть тебя встретил. – он кивнул в сторону барной стойки, и к нам тут же подошла высокая стройная девушка, с глазами испуганной лани.