Невидимый страж

Прежде чем ответить, Амайя сглотнула. Сабальса произнес это таким тоном, как будто речь шла об очередном экземпляре коллекции. Дело набирало обороты с невиданной скоростью. Если количество преступлений будет нарастать, убийца войдет в штопор и, вполне вероятно, совершит ошибку, которая позволит его задержать. Вот только цена этой поимки будет слишком высока. Сколько для этого понадобится загубленных жизней? Их уже было слишком много.

— Где? — твердым голосом поинтересовалась она.

— В этом заключается различие. Эту нашли не у реки.

— Так где же? — теряя терпение, повторила Амайя.

— В какой-то заброшенной хижине в горах неподалеку от Лекароса.

Амайя внимательно смотрела на него, пытаясь оценить важность этой новой информации.

— Это значительно меняет образ действий убийцы… Он где-то оставил туфли? Как ее нашли?

— Видите ли, — медленно произнес Сабальса, как будто взвешивая свои слова для того, чтобы придать им больший вес, — тут имеется еще одна особенность. Судя по всему, ее вчера нашли какие-то мальчишки. Но они никому ничего не сказали. Один сегодня проговорился родителям, и отец тут же отправился в эту хижину, чтобы убедиться, что сын говорит правду, а затем обратился в Гражданскую гвардию. Поблизости как раз оказался их патруль. Они подтверждают, что в хижине имеется труп и что он принадлежит совсем юной девушке. Они уже открыли следствие по делу об убийстве и сексуальном преступлении. Судя по всему, это может оказаться девочка, об исчезновении которой несколько дней назад заявили родители.

Амайя тут же перебила его словами:

— Почему мы об этом ничего не знали?

— Мать сообщила об исчезновении дочери в штаб Гражданской гвардии Лекароса, и вы же знаете, как это бывает.

— Понятно. Какие в вашей долине отношения между полицией и Гражданской гвардией?

— В общем, хорошие. Они делают свою работу, мы — свою. Они сотрудничают с нами, когда в этом есть необходимость.

— А как начальство?

— Ну, это другая тема. Всегда существует проблема конкуренции, каких-то обид, придерживаемой информации. Ну, вы понимаете.

— Таким образом, в долине могут быть и другие девочки, об исчезновении которых нам неизвестно, поскольку заявления были поданы в штаб Гражданской гвардии?

— Это расследование поручили лейтенанту Падуа. Он приехал, чтобы встретиться с вами. Лейтенант утверждает, что официальное заявление так и не было подано, хотя мать являлась в штаб несколько дней подряд и повторяла, что с ее дочерью что-то случилось. Тем не менее, есть свидетели того, что девочка ушла из дома по собственной воле.

Падуа был одет в штатскую одежду, хотя вышел из служебного патрульного автомобиля в сопровождении другого гвардейца, одетого в форму. Он представился и представил своего спутника, крепко пожал руку Амайе и зашагал рядом с ней.

— Девочку звали Йохана Маркес. Пятнадцать лет. Доминиканка по происхождению, жила в Испании с четырех лет, а в Лекарос переехала, когда ей исполнилось восемь, после того как ее мать снова вышла замуж за другого доминиканца. У этой пары есть еще одна дочь. Ей сейчас четыре года. У девочки были проблемы с родителями. Она отказывалась соблюдать режим и два месяца назад уже убегала из дома и жила у подруги. На этот раз все выглядело точно так же. Судя по всему, у нее был парень, и считали, что она убежала с ним. Свидетели подтверждали эту версию. Но мать все равно каждый день приходила в штаб. Она убеждала нас в том, что ее дочь не сбегала из дому и что с ней случилось что-то ужасное.

— Выходит, она была права.

Падуа не ответил.

Она обратила внимание на его молчание и предложила:

— Давайте поговорим позже.

— Конечно, — кивнул он.

С шоссе хижина была совершенно незаметна. Лишь подойдя поближе, Амайя смогла разглядеть ее наполовину скрытые за деревьями стены, так густо оплетенные вьюнком, что она почти полностью сливалась с окружающим ее густым и темным лесом. Она кивнула жандармам, расположившимся по обе стороны от двери, и вошла внутрь. В хижине было холодно и темно. Воздух был пропитан зловонием, которое невозможно было спутать ни с чем — запахом трупа, который уже начал разлагаться. Кроме того, здесь пахло чем-то сладковатым и мускусным, похожим на ароматизированный нафталин. Этот второй запах живо напомнил Амайе бельевой шкаф ее бабушки Хуаниты, заполненный стопками отутюженных простыней с вышитыми в уголке инициалами. В этом шкафу царил идеальный порядок, а с полок свисали прозрачные мешочки с камфарой, обрушивавшие свой навязчивый аромат на любого, кто дерзал отворить дверцы.