Невидимый заговор против человечества

Международная банда иудеомасонских преступников и террористов, финансируемая еврейским банковским капиталом, захватив Российскую империю, бросила в массы лозунг “Грабь награбленное!”. Однако иудеобольшевики грабить допускали только своих людей. Грабить — было привилегией властной номенклатуры. Ведь никто из иудеобольшевиков не знал, сколько они продержатся, и поэтому на первых порах хватали все, чем можно было поживиться. Сразу же после захвата власти были разграблены дворцы, захвачены драгоценности и деньги банков, торговых предприятий, различных касс и магазинов. Уже в декабре 1917 г. большевики объявили об экспроприации всех банков, захватив, таким образом, все финансы и золото России.

Вот что пишет о действиях иудеобольшевиков после революции ученый, аналитик и писатель Юрий Козенков: “Ленин предписал Всероссийскому чрезвычайному комиссариату (ВЧК) немедленно взять на учет всех лиц, у которых могут быть какие-либо фамильные ценности и сбережения. К этой категории относились все граждане, которых большевики приравняли к богачам, то есть тех, у кого доход был 500 руб. в месяц и выше, а также владельцы недвижимости, акций, векселей, денежных сумм свыше 1000 руб. Они обязаны были в 24 часа представить в домовые комитеты заявления с указанием доходов, адреса и места службы. Лица, виновные в невыполнении настоящего требования, наказывались штрафом в 10 тыс. рублей или тюрьмой. Сумма сбережений в тысячу рублей практически имелась у всех, имевших хоть самое маленькое дело, даже у мелких лавочников, кустарей, владельцев огородов и прочих, не говоря уже об интеллигенции, инженерах, учителях, профессуре, врачах… Позже границу категории богатых Ленин опустит до 100 руб. в месяц. Для подавления любого протеста против этой воровской акции спешно создавались латышские, немецкие, австрийские, венгерские и прочие интернациональные полки, которые спешно укреплялись иудейскими комиссарами”[602]

. Так начиналось завоевание России и ее оккупация на долгие десятилетия.

10 апреля 1918 г. международный сионистский авантюрист и агент немецкого генерального штаба, наставник и духовный отец Ленина — Парвус (Гельфанд), сидя в мягком кресле пустующего здания российского посольства на Унтер–ден–Линден в Берлине, восхищался огромной работой, которую проделали народный банк и наркомат финансов иудеобольшевиков. Целый ворох ведомостей и инвентарных описей, счетов, закладных, сертификатов и многого другого, все сведенное в итоговую таблицу награбленного большевиками в России за это время. “Одних только золотых монет царской чеканки прошлого века захвачено более 26 млн штук на общую сумму 265 млн золотых рублей. Кроме этого, миллионы золотых французских франков, швейцарских франков, золотых гиней, ассигнаций фунтов, франков, марок, долларов. Серебряные монеты и слитки серебра, золота, драгоценные камни. Всего по курсу 1913 г. эти богатства стоили 2,5 млрд золотых рублей. До ценностей музеев еще не дошли. Так золотой поток награбленных в России богатств устремился в Германию”[603]

.

Второй золотой поток лился в Швейцарию, в ее уже тогда знаменитые банки. Эти банки не только охотно принимали не отмытое от русской крови золото, но и наводили на своих клиентов ВЧК России. Не зря Дзержинский ездил в Швейцарию, а Парвус через сионистские каналы связывал воедино золотые потоки, которые текли из России, на счета большевистских вождей в Швейцарии. Первыми на этом попались Урицкий и Володарский, затем Зиновьев. Свои люди в Москве все замнут.

“Конечно, одной из важных задач вождей большевиков была и благодарность еврейским банкирам США за их помощь в финансировании революции в России, — пишет Козенков. — В Америку, с которой пока нет дипломатических отношений, командируется с неограниченными финансовыми полномочиями некий Людвиг Карл Мартенс, соратник Ленина, вернувшийся с ним в Россию в апреле 1917 г. в пломбированном вагоне из Германии и который позже подозревался в шпионаже. В 1919 г. его чуть не расстреляли за это, но спас Ленин. Так вот этот полпред Ленина, прибыв в США, купил дом, открыл в нем свое бюро и начал вести широкие переговоры с американскими банками и фирмами, размещая в них заказы и деньги на сумму почти в восемь миллиардов долларов! Огромные деньги даже по нашим временам”[604].