Невинность в подарок

Отказаться от такой помощи у меня даже вопреки гигантской гордыне не повернулся язык. Благодарить, правда, тоже не стала, лишь снова промычала что-то невнятное.

Алан вздохнул устало и горько, впервые за время разговора выдавая свои эмоции. Я тотчас ощутила всю его боль. Удовольствия мне это не доставило. Стало еще хуже.

– Как ты себя чувствуешь? – просил он участливо и добро, добивая меня. – Голова не болит?

Я и забыла, что у меня болела голова. Сердце ныло, заглушая все остальное.

– Не болит. Я в порядке. Спасибо, что спросил.

Алан молчал с минуту, и мне самой пришлось спросить:

– Пока?

– Да. Пока, – согласился он и сразу же повесил трубку.

Я отбросила мобильный и час лежала, уткнувшись лицом в подушку. Чрез три дня мне на почту пришло письмо от Алана. Из девяти компаний три были в Москве, а одна – в Хельсинки. Все остальное – в Питере. Стерн великодушно предлагал мне таким образом начать новую жизнь, выбрать город и направление для развития. Я не сомневалась, что в любой конторе смогла бы добиться потрясающего роста. Но видит бог, как же я не хотела этого. Даже представить было сложно, что я буду работать не у Стернов. Хорошо, что сейчас не нужно было принимать решение, иначе бы отказалась от всего.

В этот же день мне позвонил Марк.

– Привет. Ты дома? – спросил он, как будто мы вчера только виделись на работе.

– Да, – ответила я растерянно.

– Выйди, пожалуйста.

Я выглянула из окна. Его щегольская Ауди стояла у подъезда.

Вежливость Марка настораживала даже больше, чем его присутствие в моей жизни. Снова.

– Пожалуйста, Марьяна, – продолжил он козырять волшебным словом. – Выпьем кофе, поговорим. Я не могу уехать вот так.

Я едва подавила прерывистый стон.

Он не может.

Вы понимаете? Не может он, мать его!

Но вопреки волне гнева, что опять обжег меня кипятком изнутри, я не отказала. Одевшись, вышла из дома и остановилась у машины. Марк не заморачивался с этикетом, не вышел из авто. Он просто перегнулся через сидение и открыл мне дверь изнутри.

– Кофе выпьем? – предложил он.

Я кивнула и села в салон. Стерн завел машину.

– Откуда ты знаешь, где я живу? – спросила я, едва мы тронулись.

– Ты недооцениваешь службу безопасности Алана, – спокойно объяснил Марк. – Дима выяснил твой адрес еще до того, как ты переехала к Алу.

– Дима?

– Водитель. Он же начальник СБ.

– Ясно, – кивнула я.

– Здесь есть кофейня? – спросил Марк, выезжая из двора.

– Да, у метро. Два квартала.

Я показала дорогу, и уже через пять минут мы приехали. Марк был непривычно молчалив и серьезен. Я даже не пыталась отгадать, что он собирался мне сказать. Все равно бы не вышло.

Как только нам сделали кофе, и мы сели за стол у окна с видом на проспект, Стерн выпалил:

– Я все эти дни думал…

– Ух ты. Непривычное для тебя занятие, – усмехнулась я с сарказмом.

Марк сузил глаза, но не среагировал на мою остроту.

– Можешь смеяться, Марьяна. Я правда думал о тебе. Обо всем, что ты пережила. Я злился, когда узнал, что ты скрывала свое имя, но сейчас, пожалуй, могу понять.

Я больше не пряталась за бравадой и сарказмом. Взглянув ему в глаза, проговорила:

– Потому что ты лжец, как и я, Марк. Мы квиты.

– Пожалуй. Мы оба ведь не врали даже. Так… немного утаивали некоторые факты, – подтвердил он. – Мне очень нравятся твои «Тюльпаны». Я понимаю, почему ты осталась ради них у Ала.

– Врешь ты все, Марк. Опять. Ты ненавидишь «Тюльпаны».

Он склонил голову, признавая:

– Да, но только потому что немного завидую. – Он поморщился. – Ладно, черт с тобой. Я адски завидую.

Я заулыбалась.

– Приму за комплимент.

– Забавно, Ал купил их в Москве в тот самый день. Оставил меня торговаться, а сам уехал встречать тебя. Я так злился, что он вообще захотел участвовать в аукционе. Что ему, моих проектов мало? Чем они не угодили?

Не сдержавшись, я честно объяснила свое видение:

– У тебя классные проекты, но иногда не хватает изюминки, яркости. Нужно быть смелее. Фасад жилого комплекса, где живет Алан, очень крутой, но цвета мрачные. Типичный Питер.

– Замолчи, а то я тебя побью, – засмеялся Марк.

– Извини. Я просто говорю правду.

Он глотнул кофе и неожиданно взял меня за руку. Я сначала вздрогнула, но не спешила забирать свои пальцы из его ладони. Тепло Марка впитывалось в меня как лекарство. Впервые за эти дни я не чувствовала боли. Мне было грустно, но не больно.

– Ты многому меня научила, Снежок, – сказал Марк как-то странно, с драматическим надрывом.

– В Швеции тебя обучат еще лучше, – не смогла не напророчить я.

– Возможно.

Я аккуратно вынула руку, и Марк не стал возражать.

– Как вы узнали мое имя? По адресу? – спросила я, меняя тему.

– Нет. По документам. Ал мог пробить тебя сто лет назад, но ждал, что ты сама все расскажешь. Дима очень злился, считал, что мы рискуем, но дядька был непреклонен. Да я и сам давно уже подозревал. Ты слишком умная, малышка. Та ошибка в «Тюльпанах» выдала тебя с головой, но я не стал ничего выяснять. Врачи нашли твои права, а дорожники – страховку Ала, позвонили ему. Остальное я сам уже накопал с помощью Димы, пока ты приходила в себя.